Торнсайдские хроники - [109]

– Да, ваше величество, – кивнул Кентон. – Дело в том, что официально с моей невесты все еще не сняты обвинения.

– Ах да. – Рауль перевел на меня оценивающий взгляд. – В чем там она обвинялась? В покушении на убийство графа с применением кинжала? Учитывая, что я убил его значительно более жестоким способом, можно считать, что с ее стороны это была попытка совершить акт милосердия. За это не предусмотрено уголовное наказание. Обвинения сняты.

– Благодарю вас, ваше величество.

Кентон произнес эти слова прежде, чем я успела открыть рот, явно считая, что разговаривать с венценосными особами у меня получается из рук вон плохо.

– Все необходимые бумаги на право владения вам передаст мой секретарь, – продолжил Рауль. – Документ о помиловании – тоже. Хотя сомневаюсь, что теперь кто-нибудь осмелится попросить вас его предъявить. У вас есть еще какие-нибудь вопросы?

– Есть, – поспешила сказать я, не давая Кентону возможности заткнуть мне рот вежливым: «Нет». Король сам задал этот вопрос и сам говорил, что сегодня можно обойтись без излишних церемоний. Видя, что Рауля мой ответ и вправду не разгневал, я продолжила: – Ваше величество, возможно, это не более чем праздное любопытство, но… неужели вы не расскажете нам, как вам удалось спастись?

– Абигайль сгорает от любопытства, – развел руками Кентон.

Лицемер, как и все аристократы. Можно подумать, сам он от любопытства не сгорает. Впрочем, ладно, пускай вешает всех собак на меня, мне не жалко.

– Вообще-то это неподходящая тема для светского разговора, – с сомнением протянул Рауль.

– А разве у нас светский разговор? – неожиданно поддержала меня Айрин. – Вы двое выбрали себе совершенно несветских женщин, так что теперь терпите. Я тоже хочу узнать подробности – ты рассказал мне о том, что произошло, только вкратце.

Сбросив туфли, она забралась на кровать с ногами и устроилась поудобнее, обхватив руками колени. С этого момента как будто был разбит лед. Рауль, конечно, залезать с ногами на кровать не стал, однако устроился значительно комфортнее, после чего и мы с Кентоном расположились на своих местах более расслабленно.

– Ладно, расскажу, тем более я думаю, что для вас, Кентон, эта информация может оказаться полезна. Дело напрямую касается устройства ваших новых владений. Когда в той комнате начал обваливаться потолок, пол тоже провалился у нас под ногами. Не знаю, было ли это задумано специально – уж если разрушать помещение, так до основания, – или же речь идет об ошибке в расчетах и постройка оказалась более хрупкой, чем планировал архитектор. В любом случае в плите, лежавшей у нас с Джоном под ногами, образовалась трещина, а затем тот участок пола провалился, и мы вместе с ним.

– Значит, существует еще один подземный этаж? – удивился Кентон.

– Не совсем. Но более низкий уровень под тоннелями действительно есть. Там протекает узкая подземная река. Та самая, которая обеспечивает замок питьевой водой. Нечто подобное предусмотрено в любой крепости, построенной с учетом возможной осады. Нас сразу же снесло вниз по течению, поэтому мы не успели слишком сильно пострадать от посыпавшихся следом камней. Но долго мы не проплыли, через несколько десятков ярдов выбрались на берег. Впрочем, эту часть я помню довольно смутно. Падение не прошло бесследно, к тому же темень там была кромешная. Будь река чуть пошире, не думаю, что нам бы удалось ее пересечь. К тому же те пещеры совершенно не предназначены для человека: свод там безумно низкий, передвигаться можно только ползком. В любом случае, выбравшись на тонкую полоску суши, я практически сразу потерял сознание, и, думаю, то же самое произошло и с Джоном.

– Как же вам удалось оттуда выбраться? – нахмурился Кентон.

– У нас нашелся проводник, – усмехнулся Рауль, отыскивая глазами Рональда. – Уж не знаю, как он нас учуял, Айрин, наверное, разбирается в этом лучше. Зато теперь я точно знаю, что лежит у истоков истории про спящую красавицу, разбуженную поцелуем. И могу с уверенностью утверждать: разбудил ее вовсе не прекрасный принц. А огромный слюнявый пес, принявшийся вылизывать ей лицо своим языком. Это настолько невыносимо, что тут проснется любой, даже мертвый.

Айрин весело рассмеялась и вытянула руку. Рональд, каким-то непостижимым образом догадавшийся, что она подзывает именно его, подошел и ткнулся Говорящей в ладонь большим влажным носом.

– Словом, когда до меня наконец дошло, что это не муки ада, а всего-навсего настроенная на телячьи нежности собака, я окончательно пришел в себя, растолкал Джона, а дальше пополз следом за Рональдом, практически вцепившись ему в хвост: там ведь по-прежнему было очень темно. Надо отдать псу должное: отнесся он к такому неуважительному обращению с редким терпением. И благополучно довел нас до лаза, через который мы хоть и с трудом, но смогли пробраться обратно в один из тоннелей.

– Страшно подумать, что бы было, если бы Рональд вас не нашел, – мрачно проговорила Айрин.

– Не знаю, – пожал плечами Рауль. – Возможно, не так уж все и страшно. Куда-то ведь эта река да выводит.

– И все равно Рональду полагается награда в виде чего-нибудь большого и вкусного, – постановила Говорящая. – Например, полкочана капусты. А что вы удивляетесь? – хмыкнула она, правильно интерпретировав выражение наших лиц. – Рональд просто обожает капусту. И нередко ворует ее у игуаны. Подозреваю, что именно это лежит у истоков ее экзистенциального кризиса.