Торговые банкиры - [43]
Против такого решения были настроены Уврар и Генри Хоуп. По их мнению, Ротшильды не принадлежат к их классу. Пусть им сопутствует успех, все же они остаются простыми «менялами». Тем временем Джеймс Ротшильд не сдавался. Он недолго мирился с поражением.
В начале 1818 г. начались переговоры о дополнительном выпуске «купонов» на сумму 270 млн франков. После успеха первых серий все заранее решили, что синдикат «Бэринг – Хоуп – Уврар» снова займется тем же делом. В Ахене заем, который должен был полностью покрыть сумму французской контрибуции, обсуждали на конференции стран-победительниц.
Александр Бэринг стал главным участником конференции в Ахене. Его часто видели в обществе лорда Каслри, тогдашнего министра иностранных дел Великобритании; он же поддерживал самые дружеские отношения с князем Меттернихом из Вены и князем Гарденбергом, делегатом от Пруссии. Ничего удивительного; «купоны» расходились прекрасно, и видные государственные деятели понемногу спекулировали для себя – конечно, негласно. На самом деле облигации французского займа стали прекрасным капиталовложением; оставалось лишь сидеть и смотреть, как растут ваши деньги. «Купоны» на парижской бирже все время росли. Все министры сошлись во мнении, что Александр Бэринг – славный малый. Они не обращали никакого внимания на Соломона и Калмана Ротшильдов, которые также оказались в Ахене и тщетно пытались пробиться в заколдованный круг. Государственные деятели не желали даже разговаривать с «менялами из Франкфуртского гетто».
Переговоры пришли к завершению, и синдикат «Бэринг – Хоуп – Уврар» решил взять на себя большой кусок третьего французского займа, по «льготной» цене в 70. В начале ноября 1818 г. «купоны» торговались в Париже по 74. Меттерних был так доволен, что попросил Александра Бэринга приобрести на его долю больше «купонов». И вдруг 5 ноября «купоны» начали падать. Как обычно, у специалистов нашлось много объяснений. Было выпущено «слишком много серий за короткое время»; рынок показал «недостаточную гибкость», с технической точки зрения положение оказалось «шатким»; многим нужны были деньги, и люди продавали большие пакеты «купонов».
Как обычно, объяснения экспертов не имели ничего общего с действительностью: массивную игру «на понижение» против «купонов» повели Ротшильды. Поняв, что остальные смотрят на них сверху вниз, «менялы» вернулись в свои конторы и отдали приказы агентам втайне покупать «купоны», используя огромные количества средств из компенсационных фондов в своих хранилищах. Как ни странно, сама Франция, через посредство Ротшильдов, финансировала большую спекуляцию французскими «купонами», играя на понижение. Слишком поздно синдикат узнал горькую правду: за несколько дней Ротшильды обрушили их «купоны» на фондовой бирже. Всего за неделю «купоны» упали с 74 до 68, гораздо ниже той «льготной» цены, по которой их выкупали участники синдиката. Вместо больших прибылей они понесли большие убытки. А главные трудности были еще впереди.
Александра Бэринга вызвал к себе князь Меттерних. По выражению лица государственного деятеля Бэринг понял: его звезда на финансовом небосклоне закатилась. Что там с «купонами»? – поинтересовался Меттерних. Если не принять срочных мер, могут разориться многие люди, занимающие высокие посты. Что может предложить мистер Бэринг?
Александр Бэринг дал понять Меттерниху и другим государственным деятелям, что маржинальные сделки с «купонами» возможны только при растущем рынке. Естественно, никто из государственных деятелей не мог расплатиться сполна. Произошла неприятная сцена. Меттерних пришел в ярость, но Бэринг не уступал. Все прекрасно знали: Меттерних не из тех, кто прощает то, что он считает оскорблением. В тот день Бэринги утратили финансовую гегемонию в континентальной Европе. Отныне «финансистами законности» стали Ротшильды. Бэринги могли к ним присоединиться – но только если их приглашали.
В 1823 г. Байрон писал в «Дон-Жуане»:
Не только ради рифмы Байрон упоминает «Беринга» на втором месте после «Ротшильда». Прошло время, и французские «купоны» возродились и выросли до 80; в 1830 г. они шли по 110, в то время как английские консоли выросли только с 62 до 90. Как часто случалось до того (и после того), побежденные оправились быстрее победителей.
Веллингтон и оккупационная армия покинули Францию, и страна быстро возродила свою экономику – как и предсказывал Уврар. Кстати, как случалось и прежде, Уврар, который все придумал, стал единственным, кто ничего не получил от своего замысла. Бурбоны обвинили его в мошенничестве и даже не выплатили ему комиссионных. Даже самый безжалостный окружной прокурор посочувствовал бы обманутому мошеннику!
Итак, в Европе Бэринги уступили доминирующее положение Ротшильдам, но в Лондоне оставались ведущим англо-американским банкирским домом. Как пишет Хайди: «К востоку от мыса Доброй Надежды имя Бэринга слышали с 1770 г., и оно стало синонимом дружбы для купцов и моряков Соединенных Штатов».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
Жан-Кристоф Рюфен, писатель, врач, дипломат, член Французской академии, в настоящей книге вспоминает, как он ходил паломником к мощам апостола Иакова в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Рюфен прошел пешком более восьмисот километров через Страну Басков, вдоль морского побережья по провинции Кантабрия, миновал поля и горы Астурии и Галисии. В своих путевых заметках он рассказывает, что видел и пережил за долгие недели пути: здесь и описания природы, и уличные сценки, и характеристики спутников автора, и философские размышления.
Балерина в прошлом, а в дальнейшем журналист и балетный критик, Джули Кавана написала великолепную, исчерпывающую биографию Рудольфа Нуреева на основе огромного фактографического, архивного и эпистолярного материала. Она правдиво и одновременно с огромным чувством такта отобразила душу гения на фоне сложнейших поворотов его жизни и борьбы за свое уникальное место в искусстве.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Павел Дмитриевич Брянцев несколько лет преподавал историю в одном из средних учебных заведений и заметил, с каким вниманием ученики слушают объяснения тех отделов русской истории, которые касаются Литвы и ее отношений к Польше и России. Ввиду интереса к этой теме и отсутствия необходимых источников Брянцев решил сам написать историю Литовского государства. Занимался он этим сочинением семь лет: пересмотрел множество источников и пособий, выбрал из них только самые главные и существенные события и соединил их в одну общую картину истории Литовского государства.