Торговцы смертью: online version - [41]

– Контролируйте непосредственно зону действия. Если будет угроза для заложника – действуйте жестко и без сантиментов. Наша задача – вытащить девчонку, даже если она сама этого и не желает. Через пять минут удар. Связи не будет.

– Принято. Выходите на мои координаты. Заметите меня сами.

– Удачи.

– И вам того же.

Сергей был на боевом взводе. Сомневаться было уже не время. Все осталось позади. Впереди – только действие. Пока было сделано все возможное и невозможное. И пока что Амели Дюиссон была жива, и с каждой минутой шансы спасти ее возрастали. Он связался с Юнгом.

– Генерал. Мы еще не вошли в зону поражения?

– Нет, еще три-четыре минуты.

– Пора.

Глава девятнадцать-один Череда неприятностей

Эфиопия. Лагерь боевиков недалеко от Харгиссы.

Сегодня день у Николаса Рейдеверде не задался. Правда, он еще предположить не мог, насколько его день не задался. Но и пока что все складывалось препаршиво. Ему эта миссия не нравилась с самого начала. Он был координатором уже третьей миссии, и ему его работа нравилась: поехать на край света, организовать процесс, решить сложные вопросы, дать связь, обеспечить устойчивость сигнала и надежность охраны – все это требовало недюжинных организаторских способностей. Но Николас всегда со своей работой справлялся. Всегда – до сегодняшнего дня. Раньше все было проще – намного проще. Взяли девчонку из ниоткуда, проститутку или бездомную, привезли мясо на точку. А когда девочка начинала понимать, что ее привезли только для съемок в очередной порнушке, так сразу же раскрепощалась. Тогда шли в ход наркотики. И уже только перед самым финалом она успевала осознать – всего на несколько минут, ЧТО с ней произойдет. Но именно ради этих нескольких минут и делалась вся их работа. Именно на эти несколько минут смотрели, пуская слюни тысячи импотентов по всему миру. Ублюдки, из-за которых он вынужден был торчать у черта на куличках, вызывали у Николаса неприкрытое раздражение. А вот девушки… он правильно называл их "мясом". Мясом их и считал. Не людьми, а материалом. А какое сострадание можно испытывать к материалу? Разве они люди? Их все равно ждет такая же участь в этих помойках, из которых их извлекают на свет Божий. Им же еще везет: перед съемкой их отчищают, отмывают, приводят в нормальный человеческий вид, в состояние, о котором они напрочь забыли. Ну и какие тут могут быть сантименты? Но вот Амели – это был уже особый случай. Это была неправильная девочка. За ней требовалось постоянно следить. Ее надо было обхаживать и тратить на нее столько сил, что их хватило бы на три поездки, как минимум.

Николас понимал, что появление в их программе такой девочки не случайно. Понимал, что боссы ничего не делают напрасно. И купился на это задание только потому, что его гонорар был вдвое выше обычного. Знал бы заранее – закрутил бы пятикратную цену. Прикончить дочку миллионера это не кусок мяса разделать – это можно таких неприятностей огрести, потом тебя самого откуда-то с мостовой отчищать будут китайскими палочками для суши.

Но, самое главное, Николас чувствовал, что босс сам нервничает. Чувствовал каким-то пятым чувством, нутром, интуицией исполнителя грязных поручений, который точно знает, когда от поручения несет не только повышенной порцией говна, а еще и повышенной порцией риска. А риск в работе Николас всегда старался сводить к минимуму. На него люди босса вышли примерно год назад. Он отсидел в тюрьме за очередное мошенничество. На сей раз с карточками одного из банков. Его подвело то, что дело расширялось, и приходилось нанимать помощников. Один из новичков и сдал Николаса копам. На сей раз его застали врасплох. Копы вычистили все его тайники, и Николас выходил на волю без гроша за душой. И тогда ему предложили поработать. Он не знал на кого, но негласный испытательный срок и парочку проверок Николас выдержал с честью. И тогда на него обратил внимание босс. Он дал Николасу первое поручение нового рода. И Николас справился. Не только с поручением, но и с собственной брезгливостью, рудиментарными остатками такого ненужного чувства, как совесть, страхом… А еще… еще он испытал какой-то грязный, неприличный, неправильный, но от того еще более сладкий кайф… И он впервые был женщиной – и был на высоте. Нет, Николас не был гомосексуалистом. Он просто не был мужчиной… в общепринятом смысле этого слова. Он был импотентом, причем безнадежным, без какого-нибудь шанса на выздоровление. Опухоль простаты ему удалили еще в тринадцать лет. Врачи не знали, какая она, злокачественная или нет. Случай был уникальный. Его еще описали в медицинском журнале. Но Николасу провели несколько сеансов лучевой терапии. "На всякий случай". Не смотря на лечение, Ник выжил. Но мужчиной стать ему уже не светило никогда в жизни. Так что вся жизнь его была потоком фантазий. И только некоторые из них он мог бы воплотить в жизнь. Но когда ему предложили то, что он и в самых смелых фантазиях предположить не мог… то впервые в жизни Николас ощутил наслаждение от общения с женщиной. Наслаждение, которое можно было бы сравнить с оргазмом, о котором бедный Ник знал только лишь понаслышке.