ТораДора. Том 10 - [39]

Потому что она любит их.

Она больше не убежит.

Тайга пыталась бросить своих родителей. Она боялась, что разрушит всё, если покажет им свою любовь, вот почему она никогда ничего не просила. Любовь, что она отдавала, была несоразмерна той, что получала, она даже плакала из-за этого. Она ненавидела себя за то, что не может получить ответную любовь, и не могла разобраться в своих чувствах. И потому она не могла позволить такому ничтожному человеку, как она, иметь амбициозные мечты. Тайгу всегда сдерживал страх, что если она нарушит запрет и будет искать любовь, она найдёт лишь возмездие и потеряет всё, кроме страданий.

Но теперь всё по-другому.

Тайга порвала свои оковы, она наконец освободилась и может идти, куда пожелает.

Она должна понять, что сейчас, даже если она захочет любить кого-то или что-то, она больше ничего не потеряет. Освободившись, она искренне любит мир, в котором живёт. Она должна понять, что любя кого-то или что-то, она должна любить и себя. Она должна понять, что может получить всё и что нет таких понятий, как «получать» или «отдавать», когда дело касается любви. Она должна суметь принять всё, включая свои раны.

Вот почему…

– Рю-тян…

Это хорошо. Она уже поняла.

Чувствуя, что теперь он может ответить заплакавшей Ясуко, Рюдзи открыл глаза и выполз из футона, глубоко вздохнул и бросил взгляд на этот мир.

На «настоящее», в котором больше не было Тайги.

На центр этой действительности, где он сидел этим зимним утром. Пусть даже он хотел сказать, что это хорошо, хотел убедить себя, что всё к лучшему…

– Тай…

Он понял, что теперь он одинок в этом мире.

Рюдзи теперь живёт в одиночестве, сам по себе.

Здесь нет Тайги.

Он ничего не мог сказать, сколько ни пытался. Он ощущал себя разбитым, порванным на куски. Из белизны глаз вырвались искры, в голову настолько стремительно ворвался шквал мыслей, что казалось, будто его сердце может разорваться. – О-ох… – Он застонал. Всё кончено. Нет, это, это, это…

– Рю-тян!

Рюдзи почувствовал, что кто-то крепко схватил его за плечо. Он повернулся и посмотрел на шмыгающую носом Ясуко, на бьющие фонтаном слёзы, на её покрасневшее лицо, полное боли. Повсюду рушились куски разбитого мира, а он стоял в центре всего этого, дрожащий, со вставшими дыбом волосами. Нахлынувшие мысли готовы были взорваться – Рюдзи понимал, что всё это сейчас должно быть написано у него на лице.

Нет.

Он отбросил одеяло и побежал.

По-прежнему одетый в пижаму, он буквально соскользнул по лестнице и босиком выскочил в прихожую. Открыл дверь, через которую ушла Тайга, и выскочил во внешний мир, побежал к своему новому одиночеству.

На улице не было никого, лишь Рюдзи, прикрывающий рот дрожащей рукой. Он должен сдержаться, не выкрикивать имя, едва не сорвавшееся с его губ, и поэтому он изо всех сил прикусил губу. Он не мог остановить свой бег, даже чувствуя, что его кожа готова начать лопаться под холодным ветром. Зимнее солнце ещё не взошло полностью, и унылые небеса создавали ощущение полного одиночества.

Мысли, тело и душа разрывались на части. С такой скоростью дело дойдёт до лоскутков.

Мысли его неслись, как и тело, а душа убеждала не делать этого. Тело хотело остановиться, мысли – нет. Наверно, это не прекратится, подумал Рюдзи, продолжая бежать сквозь ветер.

Я знаю, я действительно знаю, но моё кровоточащее сердце продолжает фанатично звать Тайгу в надежде, что наши миры могут сойтись. Смогут ли наши сердца быть вместе, как бы ни были мы далеки друг от друга? Если моё убежавшее сердце так и не вернётся, ища тебя и зовя тебя с непостижимой силой, ты всё ещё захотела бы уехать, Тайга?

Даже с такой огромной силой, ты всё равно решила бы уехать?

Даже когда я достигну самых дальних уголков мира, наступит ли день, когда наши миры сойдутся, и мы пойдём в будущее вместе?

Смогу ли я хотя бы обрести такую силу?

Рюдзи бежал неизвестно куда, отчаянно пытаясь утереть слёзы, катящиеся по лицу. Он знал, что догнать её невозможно, знал, что Тайга будет убегать изо всех сил. Это хорошо… Сказал он себе, продолжая бежать, хотя его обворованное сердце рыдало. Тайги больше нет в этом городе, мне её не догнать.

Это хорошо.

В этом теле должна быть сила, не меньшая, чем у неё. И у меня должна быть сила, чтобы любить Тайгу, быть любимым ей и радостно обнимать всё в этом мире.

Белый туман от дыхания Рюдзи быстро развеивался холодным зимним утром тихого города.

 * * *

Наверно, получив сообщение, посланное Рюдзи из поезда, они уже ждали Рюдзи и Ясуко, когда те бок о бок появились из пустого в субботу кассового зала.

– …Кусиэда…

Пока он ехал домой, он успокаивал своё мучающееся сердце.

Минори стояла в куртке и джинсах среди редкой толпы пассажиров, прикрыв взлохмаченные волосы бейсболкой.

– Я не понимаю.

Она сказала лишь одну фразу, увидев Рюдзи. Прикусив бескровные губы, она смотрела на него широко распахнутыми глазами. Но Рюдзи просто не мог всё объяснить.

Как ему объяснить, почему Тайга ушла, почему он отпустил её и почему это к лучшему? Чем больше он думал об этом, тем больше боялся. Хотя он знал, что Минори поняла бы, но временами, как сейчас, он был просто не в состоянии правильно выразить свои мысли.