Топологии Миров Крапивина - [2]

А теперь — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В МИРЫ КРАПИВИНА!

© Владимир Талалаев, 1992–1998 г

Глава 1 Гипсовые звёзды, или Кое-что из топологии миров Крапивина (Магия в мирах Крапивина)

Тревожны порой бывают сказочные миры. Чувствуется в них какая-то недосказанность. Глядишь на развёртывающиеся события — и чувствуешь, что видишь только поверхностный слой, оболочку. Словно на старинную шкатулку с танцорами смотришь. Танцуют, кружатся пары, и не предсказать их движений, не постичь смысла, пока не заглянешь внутрь, не разберёшься с механизмом…

Так вот и в сказках. Есть, конечно, сказки простые, типа русских народных. Начав читать, ты уже знаешь финал. Сказки Ершова и Каверина — посложнее. Там уже и непредсказуемость встречается. Но всё же, читая их, никогда не забудешь, что это — сказка. Читая же сказки Крапивина, не можешь отделаться от впечатления, что всё это происходит «по-правде». Чувствуется в них глубина. Словно автор сам — просто зритель, свидетель этих событий, записавший их. «Это просто сон. Я расскажу его точно, как видел…» События разворачиваются по глубинным законам данного мира, автор же записывает только то, что успел разглядеть. И за простыми строчками читатель чувствует глубину и сложность РЕАЛЬНОГО сказочного мира.

Читая, ты восторгаешься этой глубиной. Но когда мы решили экранизировать несколько сказок Крапивина (Спасибо Владиславу Петровичу, разрешившему нам эти экранизации!), то выяснилось, что ощущение книжной глубины на плёнке, где видно все жесты и мимику, не передашь. Приходится копаться в недрах странных миров, составляющих Великий Кристалл, прослеживать взаимодействия десятка книг, чтобы понять один единственный эпизод. Например, монетка в десять колосков, критта-холо, способное замкнуть время в кольцо или перенести человека на другую грань Кристалла. Изображён на ней Юхан-трубач. Серьёзный мальчишка с затаённой улыбкой в уголках губ. Далее[1] обнаруживаем: Юхан — Ютан — Итан[2] — Итудан — Иту Дэн — Иту-Лариу-Дэн, Светлый штурман, трубач, Светлый Рыцарь из трилогии «В Ночь Большого Прилива». Вот и появляется возможность впервые прочесть внимательно портрет мальчишки-трубача с монетки города Лехтенстарна:

«Старшего я не сумею описать точно. Знаю только, что он был темноглазый, тонкоплечий, с тёмной, косо срезанной чёлкой. Черты лица почти забылись, но выражение, сосредоточенное и сдержанно-грустное, я помню очень хорошо. И запомнилась ещё такая мелочь: пуговицы на тёмной его рубашке шли наискосок, словно через плечо была переброшена тонкая блестящая цепочка.

<… >

До сих пор я очень смутно помнил его лицо, но сейчас узнал моментально: его тёмную косую чёлку над беспокойными бровями, его зеленовато-карие глаза — внимательные и почему-то слегка виноватые, и коричневую родинку на остром подбородке.»

Впрочем, это лежит на поверхности, и данная истина не нуждается в философских построениях, достаточно только внимательно прочесть книги.

Однако хочется рассмотреть истории посложнее. Например, о мире, куда попал маленький барабанщик Володька («Жили-были барабанщики»).

Поскольку публиковалась эта сказка единожды, то напомню вкратце её содержание:

Четвероклассник Володька принят в пионерлагере «Самоцветик» в барабанщики. Но радость его была недолгой: малыш не подходит по росту, и «добрые тёти вожатые» отбирают у него барабан и палочки и выставляют из шеренги.

Грустный и расстроенный Володька бредёт куда глаза глядят и сам не замечает, как оказывается в иных измерениях, в Городе, сумрачном и загадочном.

Чёрные гвардейцы, рыскающие по городу в поисках инакомыслящих, воюющие с повстанцами-барабанщиками. Канцлер-диктатор, бывший Первый Министр, прибравший после смерти Доброго Короля королевство к рукам, десятилетний Маленький Король, которого диктатор и его клика изгнали из Города. Волшебный сигнал барабанов, который, если сыграть на рассвете в день Середины Лета,[3] то рассыплется любое зло.

Володька схватывается с гвардейским патрулём, пытаясь спасти раненного барабанщика, приносит волшебный сигнал в лесной лагерь барабанщиков, а после пленения гвардейцами помогает ребятам бежать из тюрьмы, играет волшебный сигнал, спасает Город от диктатора и… погибает, смертельно раненый капитаном гвардейцев…

Очнуться вновь в нашем мире и встретить барабанщиков отряда «Каравелла» — вот это уже действительно сказка, классический сказочный хэппи-энд.

А вот в предыдущих событиях — море загадок и неясностей. Первое же: Володька в одиночку, одними барабанными палочками гоняет троих взрослых, вооружённых шпагами (а точнее, рапирами) гвардейцев, и те бегут от него, словно зайцы. Сомнительно, чтобы в гвардии Канцлера служили представители Тех, Кто Велят (из «Голубятни на жёлтой поляне»), панически боящиеся барабанных палочек. Не менее сомнительно, чтобы десятилетний мальчишка, боднувший защищённого кирасой гвардейца в живот (любопытно, что после этой «атаки» гвардеец хватается за живот,[4] а не Володька за голову), навёл такой страх на взрослых профессиональных солдат, что они кидаются от Володьки, как зайцы, побросав свои клинки. Ребята, ну есть же предел трусости!