Тонкости эльфийской генеалогии - [94]

Глава тринадцатая Гуд бай, май эльф, гуд бай!

Камарель Лучистый

У каждого мир сходит с ума по-своему. Для меня сумасшествие началось с дикой головной боли. Я такого даже в студенческие годы за собой не припомню. Что за демоны меня вчера споили? Ладно, готов признать, что их было как минимум трое. Один ярко выраженной мерцающей наружности, второму лучше остальных подходило демоническое амплуа, так как он действительно представлял собой существо из другого мира с весьма специфической системой ценностей. А третьим оказался Ваславей Киндзец. Мой вечный антагонист и противник. Даже с Микалаей Земной я готов был как-то мириться, но не с этим солдафоном, не желающим видеть перспективы, которые сулили нашему миру экспериментальные исследования в области маготехнологий. Так что смело могу сказать: с ним у нас полная несовместимость на фоне прогрессирующей неприязни и совершеннейшей несостыковки во взглядах на жизнь и будущее любимого университета. До чего докатился! Богиня, прими меня обратно во чрево свое, а?

Интересно, как я оказался в своей постели? Процесс перехода из классной комнаты «колокольчиков», с которой все и началось, в учительское крыло главного корпуса прошел мимо меня. Кто помог сюда добраться, не вспомню, даже если меня будут раскаленной спицей пытать. И лезут же поутру в голову всякие ужасы. С другой стороны, почему я уверен, что это именно мои апартаменты? Да есть у меня одна знакомая дама, любительница устраивать в постели интенсивные скачки. Я на первых порах знакомства пытался принимать в них деятельное участие, пока окончательно не осознал, что ей оно только мешает. Вот и лежал теперь регулярно под ней, созерцая потолок, пока она не выдохнется. Вот тогда с этой дамой можно было поговорить серьезно. После любовных утех юная дива становилась так расслабленна и умиротворенна, что легко выбалтывала последние новости о своем дражайшем начальстве. В лице последнего выступала Микалая Эльфир Земная – моя главная соперница в борьбе за благосклонность ученого совета. До недавнего времени через ее не в меру страстную секретаршу я мог узнать, что делается в стане консерваторов. Теперь придется пересмотреть свои отношения с этой особой.

Мика… звучит, конечно, дико, но в чем-то я даже рад, что ей тоже досталось одно из этих глупейших прозвищ. И как ее только не раздражает, что этот психолог пытается нас всех заткнуть за пояс? Лично меня такое панибратство со стороны сотрудника, который в несколько раз меня младше, да еще к тому же не обладает даже малюсеньким магическим даром, унижает. Но я креплюсь. Точнее, крепился, пока… ладно. Вспоминать подробности своего падения почему-то не хочется. Во всяком случае, на больную голову – точно.

Ох! Еще и в ушах стучать начало. За что, пресветлая Богиня?! За что ты так со мной?! Великий Бог, повлияй на супругу, пожалуйста! Так, стоп. Кажется, это не в голове стучит, а в дверь кто-то ломится. И кому это я мог так срочно потребоваться с утра пораньше? Ну не Ви’Хольму же! Если вспомнить, ректор вчера тоже несколько… кх-м! Скажем так, расслабился. Хотя по этой части у него явно больше опыта, чем у меня. Вряд ли он сегодня так же дееспособен, как в обычное время. Может быть, не открывать? Не-е-е-ет, декан я или где? Встаем. Я сказал, встаем. Ау! Руки, ноги, вы чем это там занимаетесь? Ой! А кто это тут рядом спит? Что?! Нет-нет-нет… этого не может быть. Просто не может быть. Ну не до такой же степени!

С кровати я спланировал птичкой. Откуда только силы взялись, и на ногах и руках словно узлы развязались. А ведь еще секунду назад никак не получалось выпутаться из покрывала, в которое завернулся как в кокон. Своего нежданного гостя и соседа по кровати оставил досыпать. Я не был готов с ним встречаться в такую рань и при тех обстоятельствах, в которых мы оказались. Утешало одно – оба спали в одежде. И, памятуя о вчерашнем, вряд ли кого-то из нас можно было обвинить в чем-то непотребном. Правда, пить я в ближайшее время не смогу. Просто в рот не полезет. После такого – уж точно!

– Ну и? – хмуро воззрился я на двух студентов, которых никак не ожидал обнаружить в компании друг друга.

Велевудок Тьюздей был второкурсником с моего факультета. И ничего примечательного из себя не представлял. Своих подлинных звездочек я знал всех наперечет. Этот же парень поступил в университет по целевому назначению. И я, признаться, до сих пор не понимаю, как ему удалось преодолеть непростые экзамены, которые вынуждены были сдавать все желающие обучаться у нас на полном государственном довольствии. Но как-то этот человек все же пролез в одну из самых одаренных учебных групп и с легкостью в ней затерялся. Я же говорю, ничего особенного. Еще один будущий госслужащий, который звезд с неба не хватает и которого мы держим на нашем факультете только из жалости и для того, чтобы нас не могли обвинить в невыполнении обязательств перед княжеством и князем.

Вторым оказался Лелькивен Хамурмин – звездочка военной кафедры, любимый ученик Ваславея, который, как мне доложили из особо приближенных к оборотню источников, души в парне не чаял и даже согласился дать ему несколько индивидуальных занятий по ведению боя в непригодных для жизни условиях. И вывез первокурсника в один из смежных с нашим миров, чтобы, так сказать, передать свои сокровенные знания на практике. Я невольно поморщился. Признаться, на этой почве у нас с Киндзецем когда-то и возник первый конфликт. Не одобряю я его милитаристских позывов. И вообще, предпочитаю делом заниматься, высокоинтеллектуальным трудом, надо заметить, а не кулаками и мечами на полигонах махать и грошовыми по содержанию, но мощными по разрушительной силе заклинаниями разбрасываться. Ну никакого изящества! Так я ему сказал когда-то. Слово за слово, и мы сцепились. Ладно. Об этом сегодняшним не самым добрым утром я тоже не хочу вспоминать.