Тонкости эльфийской генеалогии - [26]

– Ир, ты не заболел случайно? По-моему, ты всю эту неделю какой-то озабоченный, или мне показалось? – с притворным беспокойством в голосе уточнил я. Теперь уже побагровел от возмущения мерцающий. А вот нечего тут нездоровыми намеками расшвыриваться. Тоже мне, присвоил мне титул сводника и радуется. Так дело не пойдет.

– Так, а теперь оба прекратили вести себя как закипевшие чайники и булькать почем зря, – отрезал я, обращаясь уже к обоим. – С чего все началось?

Оба замялись. Причем Ир пыхтеть не прекратил, но Лучистый, явно не желавший уподобляться мальчишке-секретарю, быстро взял себя в руки, именно поэтому на последний мой вопрос ответил он:

– Сразу после выпуска я предложил ему место аспиранта на моем факультете, даже хотел стать его научным руководителем. Он отказался. – Потом, явно все больше распаляясь, декан возвысил голос и шагнул вперед. – Я его даже уговаривал. Но Ирирган только посмеялся, сказал, что ко мне в ученики не пойдет ни за какие коврижки! – Камарель выдохнул, снова взял себя в руки и куда тише добавил: – Я думал, что он вообще решил отказаться от научной работы. Зато, выйдя после больших каникул, узнал, что он сам – сам! – попросился на факультет классической магии. Неужели нельзя было просто сказать, что тебя не устраивает направление моих исследований? – в лоб спросил Лучистый Ира. Тот попытался криво ухмыльнуться, потом открыл рот, но быстро заткнулся, когда я дернул его за рукав.

– Ты хотел бы ответить «да», потому что тебе на самом деле была интересна именно экспериментальная магия. Но тогда мечта не осуществилась бы. Направление для твоего изобретения было не то, так? – спросил я и под пристальным взглядом Лучистого Ир отвернулся.

Все ясно. Раньше он был резким и высокомерным. Он и сейчас такой, но, из-за того что я, да теперь не только я, регулярно шпынял его за это, он учился сдерживаться. Но в ту пору помочь ему было некому, поэтому мерцающий наживал себе врагов и недругов везде где только мог, чаще на пустом месте, вот что обидно.

– И что это за мечта такая, если было так необходимо отказываться? – в лоб спросил Лучистый. (К слову, я уже тогда знал, как стану его называть, благо Ир успел при мне произнести его имя.)

– Ты ведь нам не друг, – сказал ему, выпустив рукав камзола Ириргана, – мы не можем тебе доверять. Поэтому и мечтами делиться не обязаны.

Эльф долго смотрел на меня. Ир молчал, но наблюдал за нами обоими. Мы ждали, что скажет Лучистый. Сейчас был его ход.

– Но мы могли бы стать друзьями? – осторожно уточнил он, судя по глазам, понимая, на какой тонкий лед ступает.

Я тоже все прекрасно понимал, но решил, что риск благородное дело, поэтому широко улыбнулся и сказал:

– Приходи завтра на матч, а там посмотрим.

– На то мероприятие, о котором судачит весь университет? – уточнил Лучистый, и в глазах его заплясали искорки заинтересованности.

Что удивительно, в этот раз он уже не выглядел такой сволочью, какой показался мне при первом знакомстве. Ну любит мужик женский пол, так кто ж его не любит? А что он где-то в чем-то позволял себе вольности, так бабы сами ему потакали, чего теперь, отказываться, что ли? Я бы не отказался, только на меня, как на него, гроздьями не вешались и при одном только взгляде штабелями не укладывались.

– Да. На него, – вместо меня ответил Ир.

– И что же там может измениться в вашем отношении ко мне?

– Много чего, – вмешался я, – все зависит от твоей реакции.

– Реакции на что?

– А ты приходи, и сам все увидишь, – поддержал меня Ир и хитро улыбнулся.

Разумеется, после такой рекламы я уже не сомневался, что Лучистый примчится на поле.

К слову, теперь командорам и Иру постоянно приходилось поддерживать над полигоном коммандос защитное поле, чтобы никто не мог проникнуть на него раньше времени и увидеть тренировки команд. Это тоже было особой интригой, которая все сильнее подогревала интерес к данному мероприятию.

Правда, честно признаюсь, для меня стало открытием, что родители начали приезжать еще в эту пятницу, когда я разговаривал с Лучистым. Мне об этом сказала Иля, объявив, что Великая Мать Дома Рим-Доль прибыла со свитой и размещается в апартаментах учительского крыла главного корпуса. Я тут же попытался выяснить, а что там с матерью Второго Дома, то есть мамой самой Или, и другими Владычицами, к чьим Домам принадлежали, к примеру, Кар и Машка. Та загадочно улыбнулась и пообещала, что завтра я всех их увижу. Правда, сказано это было с какой-то странной интонаций, но наседать на темную я не стал.

Алый признался, что его отец тоже уже прибыл и заселяется в предоставленные ему комнаты. А вот Лукерья – единственный родитель, с которым я уже был знаком, – появится только завтра. В принципе мне было все равно, приехали они или еще нет, но, думаю, не стоит объяснять, почему после таких известий я начал нервничать уже в пятницу, несмотря на то что все основное действо выпадало на выходные.

Когда мы с Иром наконец скрылись от каждодневной суеты у меня в квартире, мерцающий, как настоящий друг, попытался меня отвлечь.

– Ну хочешь, я тебе массаж головы сделаю? – предложил он.

Я заколебался, кому-то такое совместное времяпрепровождение могло бы показаться не совсем дружеским, но потом согласился. В конечном счете, если что не так, разве мы с ним не разберемся между собой?