Тонкости эльфийской генеалогии - [17]

Выдохнув, повернулся к Тому. Он фыркнул и тоже убрал оружие.

– А теперь давайте проясним происходящее, – объявил я. – Ты, Том, действительно многого не знаешь как о драконах, так и об ифритах, и, как мне кажется, не рвешься узнать.

– Они сами все необходимое могут рассказать! – запротестовал Том.

– Да? – насмешливо уточнил Корешель и бросил долгий взгляд на Гарри, та неожиданно потупилась. Да-да. Понятия не имею, как ей это удалось, но на золотой драконьей морде появилось смущенное и даже пристыженное выражение.

Я вмешался.

– Они оба слишком юные, Том. Тебе не приходило это в голову?

Рутберг изумленно распахнул глаза, обернулся, посмотрел на друзей и снова перевел взгляд на нас с Корешелем.

– Хотите сказать, что я правда…

– Мог навредить ей этой своей командой: «Ударь его крылом!» – припечатал полуэльф, строго посмотрев на него. А дальше продолжил говорить совсем не об этом. – Не стоит думать, что если ты признанная звезда арены, то из тебя получится такой хороший учитель, как ты возомнил!

Глаза Тома возмущенно вспыхнули, но снова обозлиться на полуэльфа я ему не дал, влез с вопросом:

– А что за арена? Я о ней уже слышал, но активно хлопал ушами. Теперь мне интересно.

– А что ты слышал? – поинтересовался Корешель.

– Ну что Том типа на ней самый крутой. Даже Вини на лопатки положил и все такое.

– Вини? – уточнил Корешель.

Я потупился, поэтому объяснять пришлось Тому:

– Виниэльс Шелковый. Он так его сокращает.

– Только его? – живо уточнил полуэльф.

– Не-а, – отмахнулся Том, – всех. Даже Фаль у нас теперь просто Фа.

– Нет, то, что он вас сократил, я в курсе, но старших…

– Барсим – Барсик, Мурзяс – Мурка, – со снисходительной улыбкой начал перечислять Том, – Ирирган – Ир…

– Даже Шутвик?

– Ага. Они теперь лучшие друзья.

– С Шутвиком? – с неподдельным недоверием в голосе уточнил Корешель, заставив меня задуматься, каким же был Ир до встречи со мной, если кто-то настолько сильно сомневается в том, что он способен с кем-то искренне дружить и вообще к кому-то хорошо относиться.

– Да, с ним, – влез я и поспешил вернуть разговор в прежнее русло, – так что за арена?

Отвечать мне начал, как ни странно, не Том, а Корешель.

– Об этом никто тебе официально не скажет, но уже много лет вблизи Холёбаска на специальной арене проводятся магические бои без правил. Официально это осуждается, и раз в полгода университет направляет коммандос вроде как для разгона сего сомнительного мероприятия, но, разумеется, бои утихают на какое-то время, а потом опять продолжаются. Большинство мало-мальски сильных магов университета участвуют в них. Рутберг с момента своего поступления и первого выхода на арену считался признанным чемпионом, но сейчас как-то подозрительно забросил это дело и уже несколько недель кряду не просто не выходил на арену, но и не появлялся в числе зрителей. Теперь я понимаю почему. – И он выразительно посмотрел на Тома.

– О да, – протянул я, – им всем и на гневотерапии адреналина хватает, – а потом глянул на Рутберга и прямо спросил: – Твой отец строжайше запретил тебе ввязываться в сомнительные мероприятия. Ты поэтому ввязался?

Том отвернулся. Пожевал губу, словно не решаясь признаться, но все же сказал:

– Меня бесит его двуличие. – Он сообщил об этом без ярости, спокойно и словно бы окончательно. – Будь он на моем месте, первым делом помчался бы на арену бить морды всем и каждому – просто для поднятия тонуса, но так как это я, а не он, то просто невыносимо, насколько мой отец…

– Лебезит перед людьми, получившими, в отличие от него, диплом?

– Думай, что говоришь! – мгновенно ощерился Том. – Мой отец никогда бы…

– И все же дипломированные боевые маги вызывают у него невольный трепет, я прав? – окончательно загнав парня в угол, сказал и понял, что не ошибся.

Том снова отвернулся от нас с Корешелем.

– Да, – с трудом выдавил он. – А еще отец всем хвастает, что я у него такой весь из себя умный и поступил сюда учиться. Но я ведь…

– Совсем не такой.

– Нет, я, конечно, не придурок и так далее… – словно не слыша меня, продолжил Том, – просто…

– Тебе неприятно, когда тебя незаслуженно хвалят, так?

– Да, – тихо ответил парень и опустил глаза в пол, явно пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. А потом в довершение всего сказал: – Я не паинька, впрочем, как и он сам. Но он считает, что просто обязан вырастить из меня этакого интеллигента. Да сдалось оно мне все!

Еще один готов. Вот все и стало на свои места. Знаю я таких папочек, как этот Рутберг-старший. Недаром наш Том такой колючий. Папочка совсем его достал. Ладно, об этом позже. Я сказал:

– Хорошо. С этим прояснили. Теперь насчет отсутствия у тебя должного профессионализма. – Я указал глазами на Корешеля.

Том тут же надулся:

– Почему я не могу их сам учить?

– Потому, что тебе явно не хватает опыта, – припечатал я и посмотрел на полуэльфа. – Но ведь он может быть кем-то вроде помощника, если ему так нравится амплуа учителя.

Вместо ответа Корешель неожиданно протянул:

– А как бы ты меня сократил?

– Э? – растерялся я.

– Ты ведь всем прозвища придумываешь. Так как?

О, понял! Расплывшись в улыбке, обронил:

– Шмель. Знаю, что, может, и не очень созвучно, зато подходит. Пушистый, юркий и с жалом…