Тонкий лёд - [42]

Молчание становилось тягостным. Я чувствовала вину и никак не могла понять за что. И хоть его сиятельство не выглядел ни обиженным, ни сердитым, ни раздосадованным. Напротив, лицо его было спокойно, но неприятное чувство вины не давало мне покоя. Измучившись поиском тем для беседы, я спросила то, о чем думала, однако еще ни разу не позволила себе быть слишком любопытной.

— Аристан, — позвала я.

Диар обернулся ко мне, и в глазах его отразилось вежливое внимание.

— Отчего вы не женились раньше? Разве же не нашлось девушки, с которой вам бы хотелось войти в храм?

Бровь д'агнара Альдиса насмешливо изогнулась, и я смущенно потупилась.

— Я был уже помолвлен, Флоретта, — ответил мужчина. — Давно, пятнадцать лет назад. Но помолвка была расторгнута.

— Почему? — удивилась я и прикусила язык.

— Я нашел причину, — усмехнулся диар и подмигнул, как мне показалось, издевательски. — Я ведь не только испорченный и бесчестный человек. А еще и находчивый, вы же знаете.

— Знаю, — шепотом отозвалась я и искоса взглянула на своего жениха. — И всё-таки…

— Смотрите-ка, ваш добрый друг — инар Рабан, — перебил меня Аристан. — Вы готовы к новой порции поклонения? Или же мне побыть неподалеку, чтобы спасти вас от восторгов мастера?

— Побудьте неподалеку, — решила я, опасаясь реакции портного.

Диар хмыкнул и согласно кивнул:

— Будь по-вашему, Флоретта. Не долг ли мужа защищать свою жену?

— Кажется, именно так велит Брачный завет Матери Покровительницы, — улыбнулась я. — Жене же велит заботиться о благе своего супруга.

— У вас это замечательно получится, я уверен, — склонил голову его сиятельство. — Тогда исполним Завет Богини. И первым буду я.

Мы въехали в ворота, не спеша обогнать карету инара Рабана, и, не доехав до дворца, свернули к конюшням. Перед воротами конюшни д’агнар Альдис спешился, после помог спешиться мне. Конюхи поспешили забрать Золотце и Грома, а мы с диаром направились к его дворцу. Моя рука покоилась на сгибе локтя жениха, и со стороны мы, наверное, смотрелись мило. На мгновение я представила, что свадьба уже прошла, и я держу под руку своего супруга. Эта мысль мне так понравилась, что я даже напустила на себя важности, но не удержалась и прыснула в кулачок. Аристан покосился на меня, но ничего не стал спрашивать. Я подавила нелепый смех, состроила серьезную мину, однако снова рассмеялась.

— Кхм, — кашлянул диар.

— Это от волнения, — произнесла я, заметив его вопросительный взгляд. — Со мной все хорошо.

— Сложно спорить, — усмехнулся мой жених.

Когда мы подошли к парадной лестнице, по которой поднимался инар Рабан со своими помощниками, несшими мой свадебный наряд, диар вдруг преобразился, бережно снял со своей руки мою ладонь, поцеловал ее и отпустил. После раскинул руки, жизнерадостно воскликнув:

— Инар Рабан, какая удача, что я вас увидел именно сейчас!

— Ваше сиятельство, агнара Берлуэн, — с достоинством поклонился нам портной. — Чем могу служить вам, д’агнар Альдис?

Мой жених взбежал по ступеням, обнял за плечи достопочтенного мастера и потянул за собой:

— Идемте же, мне нужен ваш совет, — говорил диар, все больше разделяя инара Рабана и нас с платьем.

— Но… — попытался заупрямиться мастер.

— Дело касается моей дражайшей невесты, — понизив голос, сообщил инару Аристан. — Уж в этом-то деле вы не позволите мне полагаться только на свой вкус.

И направил на портного такой доверительный взгляд, что мне захотелось захлопать в ладоши и крикнуть: «Браво, ваше сиятельство!». Инар Рабан растерянно посмотрел на меня, после на своих помощников, снова на меня. Затем перевел взгляд на диара и махнул рукой:

— Вы правы, ваше сиятельство, без меня вам точно не обойтись.

И направился вперед хозяина поместья к входным дверям. Мой жених обернулся ко мне, состроил многозначительную физиономию, усмехнулся и поспешил за мастером. Я проводила их взглядом, после заметила подоспевших женщин, служивших мне, кивнула им и поспешила в свои покои. Нужно было привести себя в порядок после прогулки на лошади, перекусить, потому что волнение все-таки появилось, а вслед за ним и аппетит, а там уж и облачаться к обряду.

Усилиями его сиятельства инара Рабана я не видела до тех пор, пока парикмахер не закончил с моей прической и не прикрепил тончайшую вуаль, тянувшуюся за мной длинным шлейфом. Нести его должны были мои сестры. Эту честь Мели и Тирли не пожелали доверить никому.

Сами они вбежали в мои комнаты, когда я еще одевалась. Я с умилением взглянула на девочек в новых шелковых платьях изумрудного цвета, расшитых жемчугом. На головах близнецов красовались завитые локоны и искусно сделанные зеленые веточки с нежными белыми цветами. Премиленькие атласные туфельки с бантиками кокетливо сидели на ножках сестер. Они были похожи на прелестных куколок. Мели и Тирли задрали носы, покрутились передо мной, но вдруг завизжали, захлопали в ладоши и запрыгали на месте, находясь от себя в полнейшем восторге.

— Жаль инар Рабан их не видит, — негромко произнесла моя горничная, наблюдавшая последний экстаз нашего мастера. — Он бы точно упал в обморок. Сколько счастья.

Женщина весело улыбалась, глядя на близнецов, однако быстро опомнилась и прикрыла рот ладонью. Я тепло улыбнулась ей в ответ, показывая, что не сержусь, и вернулась к прерванному занятию. Девочки кружили вокруг меня, с пристрастием и завистью рассматривая мой наряд.