Тонкая темная линия - [33]

– Сейчас не разбирательство дела, мистер Притчет, – прервал его Монохан. – Я не собираюсь выслушивать словоблудие юристов, действующих на потребу прессе и все из-за любви к звукам собственного голоса. Примите это к сведению!

– Да, ваша честь, – Притчету пришлось унять свою гордыню, его щеки покраснели. – Учитывая серьезность обвинений и жестокость преступления, штат требует залог в сто тысяч долларов.

Уайли вскинул голову и округлил большие темные миндалевидные глаза.

– Ваша честь, склонность мистера Притчета к драматическим эффектам…

– Ваш клиент – офицер полиции, против которого выдвинуто обвинение в беспричинном избиении человека, мистер Тэллант, – резко парировал Монохан. – Большей драмы мне не требуется. – Он обратился к клерку с вопросом о своем расписании, поигрывая таблетками аспирина словно игральными костями. – Предварительное слушание состоится через две недели, считая со вчерашнего дня. Залог – сто тысяч долларов, чеком или наличными. Следующий!

Ник и его адвокат отошли от стола, место за которым заняли очередной обвиняемый и его защитник. Ник посмотрел на Притчета. Маленький рот окружного прокурора кривила самодовольная ухмылка.

– Мне надо было дать отвод судье Монохану еще до начала слушания, – пробормотал Тэллант, направляясь вместе с Ником к боковой двери, где того уже поджидали полицейские, чтобы отвезти его обратно в тюрьму. – Он явно слишком пристрастен. Но С Притчетом я ничего не могу поделать. Этот тип хочет получить твою голову на блюде, мой мальчик. Из-за этой истории с уликой он оказался в глупом положении. Для Смита Притчета это преступление. Ты можешь заплатить залог?

– Эй, Уайли, я вам-то едва могу заплатить. Даже если я продам все, что имею, то едва наскребу тысяч десять, – безразлично ответил Ник, все его внимание было приковано к залу суда.

Неожиданно для всех Донни Бишон поднялся со своего места и вышел вперед, робко поднимая руку, как нерешительный ученик, пытающийся привлечь внимание учителя. Он был красивым парнем – тридцать шесть лет, а выглядел на двадцать – с коротким носом и чуть-чуть оттопыренными ушами, как раз настолько, чтобы у него навсегда остался мальчишеский вид. В университете Тулейна он играл форвардом третьей линии и теперь ходил чуть ссутулившись, словно в любую минуту был готов рвануться к корзине.

– Ваша честь, я могу подойти к столу?

Монохан одарил его свирепым взглядом.

– Кто вы такой, сэр?

– Донни Бишон, сэр. Я хочу заплатить залог за детектива Фуркейда.

– Строительный бизнес должен давать куда больше денег, чем я думал, – говорил Ник, расхаживая по кабинету Донни Бишона и покусывая зубочистку.

Он позволил событиям разворачиваться в зале суда не потому, что хотел получить деньги, а потому, что его интересовал мотив этого невероятно щедрого жеста.

Пресса словно с цепи сорвалась. Монохан приказал очистить зал. Притчет вылетел в коридор вне себя от ярости – победу, увели у него из-под носа. После того как Донни заплатил чиновнику, они прошли сквозь строй журналистов вниз по лестнице. Все как после процесса над Маркусом Ренаром.

Ник сел в «Инфинити» своего защитника, цветом напоминающую доллары. Они проехали, не сворачивая, до Новой Иберии, чтобы сбить со следа репортеров. Когда проселочными дорогами они вернулись в Байу-Бро, журналисты уже отправились сочинять свои статьи. Ник заставил Уайли высадить его у дома, взял ключи от своей машины и уехал, забыв о душе и смене белья, в которых так нуждался. Сейчас ему требовалось больше. Он жаждал получить ответы на вопросы.

При взгляде на кабинет Донни Бишона создавалось впечатление, что компания «Байу-Бро девелопмент» не лишена солидности. Тяжелая дубовая мебель и небольшое состояние на стенах в виде гравюр. Но расследование Ника поведало совсем другую историю. Донни основал свою фирму, воспользовавшись фирмой недвижимости «Байу риэлти», бизнесом Памелы, и. не использовал ни одну из возможностей, чтобы поставить дело на солидную финансовую основу. Согласно одному из источников развод начисто оборвал все связи между этими двумя компаниями, и Донни не оставалось ничего другого, как либо научиться вести дела, либо умереть.

Ник провел пальцем по изящному резному изгибу деревянной утки ручной работы, стоящей на столе.

– Когда я проверял вашу компанию, Донни, мне показалось, что дела у вас идут совсем неважно. Полтора года назад вы оказались совсем на мели. Вы использовали фирму Памелы, чтобы не потерять свою. Каким образом вы можете теперь выписывать чек на сто тысяч долларов?

Донни рассмеялся, откинувшись в кожаном кресле цвета бычьей крови. Он расстегнул воротничок и закатал рукава рубашки в тонкую полоску. Ну просто воплощение молодого бизнесмена за работой.

– Вы просто неблагодарный ублюдок, Фуркейд, – ответил Бишон, несколько удивленный и раздосадованный. – Я только что заплатил залог, чтобы вы смогли унести свою задницу из тюрьмы, а вам, значит, не нравится запах моих денег? Ну и черт с вами!

– Мне показалось, что я вас уже поблагодарил. Вы оплатили мое освобождение, но не купили меня.

Донни отвел глаза и принялся выравнивать стопку бумаг на столе.