Томские трущобы - [14]
— Да, да, — вспомнил Кочеров, — подавайте сейчас…
Катя медленно, маленькими глотками тянула вино.
— Ах! Давно я не пила настоящего шампанского… великолепный напиток! Он напоминает мне мою молодость!
— Что вы, Екатерина Михайловна, стыдитесь говорить: «вашу молодость» да разве теперь-то вы не молоды! — искренне вырвалось у Кочерова.
— Теперь бы еще устриц десяток и совсем бы на столицу походило! продолжала Катя, мечтательно щуря свои темно-серые глаза, — вы, Ваня, обратилась она к Кочерову, — понятия не имеете об устрицах.
— Откуда мне… в Сибири их нет! Думаю, привычку надо к ним.
— Да, брат, Катюша, — здесь об устрицах забыть надо… Это тебе не Москва! — вставил Егорин, наполняя бокалы. — Нечего старое вспоминать! Выпьем лучше!
Катя залпом выпила бокал.
— Люблю за ухватку! Молодец девка: пьет не морщится! — одобрительно крякнул Егорин.
— А ты, что же, разлапушка, — продолжал он, обращаясь к Шуре, — сидишь невесела. Пей вино-то… — И он обхватил ее левой рукой, та сконфуженно опустила глаза и сделала слабую попытку освободиться. — Ничего, ничего! Сиди себе смирненько… Ишь ты, нагуляла сколько жира… Сдобная!
Шура молчала, краснела и ежилась от слишком грубых прикосновений своего кавалера. На глазах у нее блестели слезинки. Катя отодвинула кресло и, шумя своим черным шелковым платьем, прошлась к пианино.
— Эх, тряхнуть разве стариной, спеть, — воскликнула она. — Только вот, кто аккомпанировать будет.
— За этим дело не станет: тапёра позвать можно. Здесь при гостинице есть… — отозвался Иван Семенович.
— Вот и прекрасно! Позовите, пожалуйста!
Явился тапёр — низенький невзрачный человек, со сморщенным лицом еврейского типа. Войдя, он подобострастно поклонился присутствующим, и усевшись за пианино спросил:
— Что сыграть прикажете.
— Знаете аккомпанемент к романсу «Жажду свиданья».
Тапёр утвердительно кивнул головой и взял несколько вступительных аккордов. Высокое, несколько надломленное, но приятное, ласкающее слух сопрано Кати, вступил под аккомпанемент и полился страстный зовущий романс. Кочеров слушал, низко наклонив голову.
— Приди, мой милый, я в ожидании! — пела Катя.
Лицо ее побледнело от внутреннего волнения. Грудь поднималась прерывисто и высоко. Глаза ее были устремлены куда-то вдаль: точно она видела там вдали того, кого так горячо, с такой глубокой тоской призывала в своей песне.
— Хорошо, ей богу, хорошо! — вырвалось у Егорина, когда Катя, закончив романс, быстро подошла к столу. Она жадно отпила полбокала шампанского. Шура смотрела на нее большими восторженными глазами, все еще находясь под обаянием пения.
Тапёр тихо перебирал клавиши.
— Ступайте, больше я петь не буду, — сказала Катя, устало откидываясь на спинку кресла.
Тапёр молча повиновался.
— Пойдем и мы с тобой, Шура! — поднялся Егорин, — пройдемся по коридору.
Катя и Иван Семенович остались вдвоем.
— Эх, Катя! — странным, точно не своим голосом заговорил Кочеров, если бы ты только захотела! Душу бы за тебя положил!
Девушка устало покачала головой.
— Опять за старое! Голубь ты мой, брось! Что себя расстраивать попусту…
— Люблю ведь я тебя, Катя, крепко люблю! Слово только одно — весь твой!
— Многие меня, голубь мой, любили, — грустно отозвалась Катя, многие по мне с ума сходили, еще там, в Москве, а где они теперь! И что со мной сталось! Была я когда-то звездой кафешантанной — на собственных рысаках каталась… А теперь! Все, милый мой, пройдет, все забудется!.. Давай выпьем лучше с горя!!!
13. Сенька Козырь у тихой пристани
Читатель, верно, помнит удивление, овладевшее Козырем при виде внезапно появившегося татарина.
— Откуда ты взялся? — удивленно спросил он.
«Татарин» расхохотался.
— Что, не узнал? Приятель!
Козырь был окончательно сражен.
Что за притча! — размышлял он, — по голосу, как будто Сашка, а с виду форменный татарин! Перенарядился он, что ли!
— Ну, гайда, теперь! — скомандовал Сашка. — Понравился тебе мой маскарад? Это, брат, мне необходимо, потому что в тот дом, куда мы сейчас пойдем, надо являться с осторожностью.
— Ну, брат, и штукарь ты, — покачал головой Козырь, — если бы ты не заговорил своим настоящим голосом, ей богу же, я бы не узнал!
— Здесь у меня, милый друг, — кивнул головой Александр, указывая на соседнюю комнату, целый склад всевозможных вещей и костюмов. Нечто вроде уборной артиста. Сегодня я татарином нарядился, а завтра, если понадобится, монахом буду. Так-то, брат!
Козырь почтительно слушал Александра и невольно перебирал в своей памяти все рассказы, которые ему приходилось слышать о ловкости и находчивости Сашки Пройди-света.
Когда они спускались вниз по лестнице, Александр обернулся к Семену и отрывисто произнес:
— Помни, Козырь, только одно: где ты был, что ты слышал — не видал, не знаю! Понял?
— Что ты, брат, разве я «первоучка» какой. Нешто я товарищеского обихода не знаю?
Внизу, в кухне их встретила старуха.
— Что это, батюшка, вы уже уходите? — обратилась она к Александру.
— Уходим, уходим, Кузьмовна! — ответил тот. — Я к вечеру еще вернусь.
Они вышли во двор. Собака, было вновь загромыхала своей цепью, тявкнула раза два, но, узнав проходивших, смолкла и завиляла хвостом. Выйдя в переулок, Пройди-свет остановился и дал Козырю следующую инструкцию:
Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.
Содержание: В зареве пожара (роман-хроника из событий 1905 года). Катя (рассказ из приисковой жизни). Мёртвые цветы (стихотворение в прозе). Незримая спутница (стихотворение в прозе). В гостях у «летучки» (рассказ из приисковой жизни). Богатые знаки (рассказ из приисковой жизни). Сон Замухрышкина (фантастическая история). Модное словечко (стихотворение). Казнь (стихотворение). Одинокая могила (стихотворение в прозе). Песня о верёвке (стихотворение). На тему дня (стихотворение).
Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.
Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.
Ройстон Блэйк работает начальником охраны ночного клуба «Хопперз». Он гоняет на «Капри 2. 8i» и без проблем разгуливает по Мэнджелу, зная, что братва его уважает. Но теперь по городку ходит слух, что Блэйк поступил не по понятиям и вообще сдулся. Даже Сэл об этом прознала. Более того, ему на хвост сели Мантоны, а закончить жизнь в их Мясном Фургоне как-то совсем не катит. Желая показать, что у него еще полно пороха в пороховницах, Блэйк разрабатывает стратегию, которая восстановит его репутацию, дарует внимание женщин и свяжет с чужаком – новым владельцем «Хопперз».
Будни дилера трудны – а порою чреваты и реальными опасностями! Купленная буквально за гроши партия первосортного товара оказывается (кто бы сомневался) КРАДЕНОЙ… притом не абы у каких бандитов, а у злобных скинхедов!Боевики скинов ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫ в попытках вернуть украденное – только возвращать-то уже НЕЧЕГО!Когда же в дело впутываются еще и престарелый «крестный отец», чернокожие «братки», хитрые полицейские, роковая красотка и японская якудза, ситуация принимает и вовсе потрясающий оборот!
Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову.
Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…