— Хочу, — сказал Пуаро, принося творческий гений миссис Оливер в жертву на алтарь своего нетерпения.
Услышав голос миссис Оливер, он вздохнул с облегчением. Она прервала его извинения:
— Это замечательно, что вы мне позвонили. Я как раз должна идти делать доклад на тему: «Как я пишу книги». Теперь я могу попросить секретаршу позвонить им и сказать, что у меня возникли непредвиденные дела.
— Но, мадам, я никоим образом не хотел помешать…
— И слава Богу, что помешали, — радостно заявила миссис Оливер. — Представляете, какой я выглядела бы идиоткой? Ну что можно рассказать о том, как пишешь книгу? Что сначала надо что-то придумать? А если придумал, надо еще заставить себя сесть и написать. Вот, собственно, и все. Чтобы объяснить это, мне понадобилось бы не больше трех минут, и мой доклад на этом бы закончился. А о чем бы еще я стала говорить? Никак не пойму, почему всем так хочется, чтобы авторы рассказывали о своем, как это принято называть, творческом процессе. Писаюль должен писать, а не делать доклады.
— А ведь я тоже собирался задать вам именно этот вопрос: как вы пишете?
— Задать-то вы можете, но я вряд ли сумею ответить… Я же говорю: нужно просто сесть и начать писать. Минутку… Я уже успела надеть эту кошмарную шляпку — для солидности, — и мне надо ее снять. Она царапает мне лоб… — Последовала короткая пауза, и голос миссис Оливер зазвучал снова, но уже более живо: — В наше время шляпы превратились в некий символ, верно? Их уже не носят по разумным соображениям, чтобы, скажем, защитить голову от холода, или от солнца, или спрятать лицо от людей, с которыми не хочется встречаться. Пардон, мосье Пуаро, вы что-то сказали?
— Нет-нет, это я просто нечаянно чертыхнулся, не сдержался! Понимаете, это же невероятно! — Его голос был полон ликования. — Вы всегда подаете мне отличные идеи. Совсем как мой друг Гастингс, с которым я не виделся много-много лет. Вы подсказали мне ответ на один очень важный вопрос. Но хватит об этом. Я, собственно, хотел узнать, нет ли у вас знакомого ученого-атомщика, мадам?
— Ученого-атомщика? — удивилась миссис Оливер. — Может быть, и есть… Я хочу сказать, что знакома с несколькими профессорами, но не знаю, чем они, собственно, занимаются.
— Тем не менее одним из подозреваемых в вашей игре вы сделали ученого-атомщика.
— Ах вот вы о чем! Просто мне хотелось быть современной. Видите ли, когда я в прошлое Рождество покупала подарки своим племянникам, в продаже не было ничего, кроме научно-фантастических книг и соответствующих игрушек, всяких звездолетов и прочего… Вот и я решила не отставать от прогресса, ввела в свой сценарий физика-атомщика. В конце концов, если бы понадобились какие-нибудь технические термины, я бы всегда могла проконсультироваться у Алека Легга.
— У мужа Салли Легг? Так он атомщик?
— Да. Но не из Харуэлла. Откуда-то из Уэльса. Из Кардиффа или из Бристоля. Коттедж на Хэлме они снимают только на время отпуска. Выходит, я действительно знакома с атомщиком, и довольно близко.
— Благодаря ему вам, наверное, и пришла в голову мысль об атомщике? Но ведь жена у него определенно не югославка…
— Ну конечно нет. Салли — чистокровная англичанка. Надеюсь, вы это поняли?
— Тогда откуда у вас в сценарии жена-югославка?
— В самом деле, не знаю… Возможно, вспомнилась какая-то эмигрантка?.. Или студентка?.. Ведь в имение все время вторгались какие-то девицы из туристского центра, изъяснявшиеся на ломаном английском.
— Понимаю… Теперь я многое понимаю.
— Пора, — сказала миссис Оливер.
— Pardon?
— Я сказала, что пора, — повторила миссис Оливер. — Вам уже давно бы пора все понять. Ведь вы до сих пор ничего толком не выяснили. — В ее голосе был упрек.
— Очень уж там много путаницы, — стал оправдываться Пуаро. — Полиция совсем сбита с толку.
— Ох уж эта полиция, — с досадой произнесла миссис Оливер. — Вот если бы во главе Скотленд-Ярда была женщина…
Услышав излюбленную и регулярно повторяемую его приятельницей фразу, Пуаро поспешил ее перебить:
— Дело сложное. Чрезвычайно сложное. Но теперь — это сугубо конфиденциально, — теперь я почти у цели.
На миссис Оливер эта «сенсация» впечатления не произвела.
— Позволю себе заметить, — сказала она, — что, пока вы шли к цели, произошло два убийства.
— Три, — поправил ее Пуаро.
— Три? Кто же третий?
— Старик по фамилии Мерделл.
— Я что-то про такого не слышала, — отозвалась миссис Оливер. — Это будет в газетах?
— Нет, — сказал Пуаро. — Пока все считают, что это был несчастный случай.
— А на самом деле это не так?
— Нет. На самом деле его убили.
— Но кто же это сделал? Или вы не можете сказать по телефону?
— Такие вещи по телефону не говорят, — назидательно заметил Пуаро.
— Тогда я вешаю трубку, — сказала миссис Оливер. — Не выношу всяких загадок.
— Погодите! — воскликнул Пуаро. — Я хотел вас еще о чем-то спросить… Но вот о чем именно…
— Возраст, — посочувствовала миссис Оливер. — Вот и я тоже стала многое забывать…
— Что-то такое.., какая-то мелочь… Она меня как-то насторожила… Когда я был в лодочном домике…
Пуаро принялся вспоминать: эта кипа комиксов, записи Марлин на полях… «Альберт гуляет с Дорин». У него было ощущение, что он что-то упустил и что ему нужно спросить у миссис Оливер, что именно…
