Том 8. Стихотворения. Рассказы - [25]

Все слаще, все чудесней

Тебя хвалить, любовь!

«Пламеннее солнца сердце человека…»

Пламеннее солнца сердце человека.

И душа обширней, чем небесный свод,

И живет от века до иного века,

Что в душе созреет в урожайный год.

Как луна, печальна, как вода, текуча,

В свете переменном зыблется мечта.

Пусть ее закроет непогодой туча, –

Сквозь века нетленна, светит красота

«Стремит таинственная сила…»

Стремит таинственная сила

Миры к мирам, к сердцам сердца,

И ты напрасно бы спросила,

Кто разомкнет обвод кольца.

Любовь и Смерть невинны обе,

И не откроет нам Творец,

Кто прав, кто нет в любви и в злобе,

Кому хула, кому венец.

Но все правдиво в нашем мире,

В нем тайна есть, но нет в нем лжи.

Мы – гости званные на пире

Великодушной госпожи.

Душа, восторгом бесконечным

Живи, верна одной любви,

И, силам предаваясь вечным,

Закон судьбы благослови.

«Предвестие отрадной наготы…»

Предвестие отрадной наготы

В твоей улыбке озаренной встречи.

Но мне, усталому, пророчишь ты

Заутра после нег иные речи.

И я скольжу над вьюгой милых ласк

Мечтой, привыкнувшей ко всем сплетеньям,

И, не спеша войти в святой Дамаск,

На перекрестке медлю за куреньем.

Ты подожди, прелестница, меня,

Займись хитросплетенною косою.

Я в твой приют войду на склоне дня,

Когда поля задремлют под росою.

А ранним утром мне расскажешь ты,

Смущенная, наивно хмуря брови,

Что предвещают алые цветы,

О чем пророчит знойный голос крови.

«О чем щебечут птицы…»

О чем щебечут птицы

Так звонко по весне?

Какие небылицы

Рассказывают мне?

Забавно, словно в сказке

О чем звенят ручьи?

Чьи шопоты и ласки

Перепевают, чьи?

Ответа мне не надо.

Ответ я знаю сам.

Душа беспечно рада

Веселым голосам.

Под всякою личиной

Я узнавать привык

Любви, всегда единой,

Непостижимый лик.

«Насладился я жизнью, как мог…»

Насладился я жизнью, как мог,

Испытал несказанные пытки,

И лежу, изнемогши, у ног

Той, кто дарит страданья в избытке.

И она на меня не глядит,

Но уста ее нежно-лукавы,

И последнюю, знаю, таит,

И сладчайшую чашу отравы

Для меня. Не забудет меня,

И меня до конца не оставит,

Все дороги последнего дня

Нежной лаской своей излукавит.

«Душа моя, благослови…»

Душа моя, благослови

И упоительную нежность,

И раскаленную мятежность,

И дерзновения любви.

К чему тебя влечет наш гений,

Твори и в самый темный день,

Пронзая жуть, и темь, и тень

Сияньем светлых вдохновений.

Времен иных не ожидай, –

Иных времен и я не стою, –

И легкокрылою мечтою

Уродства жизни побеждай.

«Гори, гори, моя любовь!..»

Гори, гори, моя любовь!

Я не боюсь твоих пыланий.

Светлее воскресайте вновь

Вы, сонмы яркие желаний!

Ты погасай, моя тоска,

Хотя б с моею вместе кровью,

Стрелою меткого стрелка

Сраженная. – моей любовью.

Мне стала наконец ясна

Давно томившая загадка.

Как прежде, смерть мне не страшна,

И жить, как никогда, мне сладко.

Amor

Тринадцать раз в году больная,

Устала я от жизни этой.

Хочу лежать в гробу нагая,

Но не зарытой, не отпетой.

И будет гроб мой – белый мрамор,

И обовьют его фиалки,

И надпись золотая: AMOR

У ног на черном катафалке.

Поставят гроб в высокой башне,

В торжественном большом покое,

И там ничто тоской вчерашней

Мне не напомнит про былое.

Аканты легких капителей

И своды голубой эмали

Меня закроют от мятелей

И от тревожной звездной дали.

Увижу в полночь сквозь ресницы

На ступенях алмазных лестниц

В одеждах алых вереницы

Блаженных Элизийских вестниц,

И отроков в крылатых латах,

Превосходящих блеском солнцы,

На страже у дверей заклятых

Чеканенной тяжелой бронзы.

И мне к челу с венчальным гимном

Рубиновая диадема

Прильнет, и фимиамом дымным

Упьюсь я, как вином Эдема.

Улыбкой слабой дрогнут губы,

И сладко потеплеют чресла,

Когда серебряные трубы

Мне возвестят: Любовь воскресла!

И запылает надпись: AMOR,

Пасхальные зажгутся свечи,

И встану я, и белый мрамор

Покину для последней встречи.

Дон Кихот

«Бессмертною любовью любит…»

Бессмертною любовью любит

И не разлюбит только тот,

Кто страстью радости не губит,

Кто к звездам сердце вознесет,

Кто до могилы пламенеет,–

Здесь на земле любить умеет

Один безумец Дон-Кихот.

Он видит грубую Альдонсу,

Но что ему звериный пот,

Который к благостному солнцу

Труды земные вознесет!

Пылая пламенем безмерным,

Один он любит сердцем верным,

Безумец бедный, Дон-Кихот.

Преображает в Дульцинею

Он деву будничных работ,

И, преклоняясь перед нею,

Ей гимны сладкие поет.

Что юный жар любви мгновенной

Перед твоею неизменной

Любовью, старый Дон-Кихот!

«Порой томится Дульцинея…»

Порой томится Дульцинея,

От темной ревности бледна,

Но кто ей скажет: Дульцинея.

Ты Дон-Кихоту не верна! –

Изменит грубая Альдонса.

Любой приманкою взята,

Но кто же скажет ей: – Альдонса,

Для Дон-Кихота ты свята!–

Душою прилепляясь к многим,

Одну прославил Дон-Кихот.

Даруя милости убогим,

Не изменяет Дон-Кихот.

«Кругом насмешливые лица…»

Кругом насмешливые лица,–

Сражен безумный Дон-Кихот.

Но знайте все, что есть светлица,

Где Дон-Кихота дама ждет.

Рассечен шлем, копье сломалось,

И отнят щит, и порван бант,

Забыв про голод и усталость,

Лежит убитый Росинант.

В изнеможении, в истоме

Пешком плетется Дон-Кихот.

Он знает, что в хрустальном доме

Царица Дон-Кихота ждет.

Фимиамы >*

«На что мне пышные палаты…»

На что мне пышные палаты

И шелк изнеженных одежд?

В полях мечты мои крылаты,

Подруги сладостных надежд.

Они летят за мной толпами,