Том 8. Повести и рассказы 1868-1872 - [193]
Получив это долгожданное письмо, Тургенев немедленно откликнулся на него. 19 (31) декабря 1871 г. он писал: «Ох, любезнейший П<авел> В<асильевич>, и обрадовали Вы меня, и зарезали своим письмом! Обрадовали теми похвалами, которые Вы расточаете моим „Водам“, — а зарезали неотразимой верностью Вашего упрека насчет развязки! Представьте себе, что в первой редакции оно было именно так, как Вы сказывали — точно Вы прочли ее. Беда моя на этот раз состояла в том, что я не успел прочесть — перед печатаньем — мою повесть никому, ни г-же Виардо (что я до сих пор всегда делал, переводя на французский язык), ни Вам. Так, несмотря на все переделки, она пошла в дело сырою. Этой беде теперь уже помочь нельзя — но, конечно, при отдельном печатании Санин до некоторой степени реабилитируется».
В следующем письме (от 10 (22) января 1872 г.) Анненков, извещая Тургенева об огромном успехе «Вешних вод», снова касается развязки повести: «Я не теряю надежды, что когда-нибудь из нее пропадет омерзительная груша, которую Санин очищает для мужа любовницы своей» (Рус Обозр, 1898, № 4, с. 365).
Как известно, никаких изменений в развязку повести Тургенев в последующих ее изданиях не вносил. По-видимому, согласие с замечаниями критика-друга было для него в данном случае, как и во многих других подобных, лишь вежливым способом уклониться от спора. Когда вскоре недовольство концом повести высказала в своем — не дошедшем до нас — письме С. К. Кавелина, Тургенев, отвечая ей 16 (28) января 1872 г., со всей определенностью заявил об отказе от каких бы то ни было переделок повести: «…Я не только не сержусь на Вас за то, что Вы мне сказали о моей повести, но, напротив, весьма Вас благодарю за откровенность; впрочем, зная Вас, я другого и не ожидал. Скажу Вам без обиняков, что я совершенно согласен с Вами и чувствую нечто вроде отвращения к собственному детищу: это отвращение во мне накоплялось помаленьку — и Ваше письмо только довершило начатое. Мне кажется, что, если бы мне пришлось прочесть кому-нибудь вслух эту вещь до печатания, я во всяком случае переделал бы конец и заставил бы г-на Санина бежать тотчас от г-жи Полозовой, еще раз свидеться с Джеммой, которая бы ему отказала, и т. д. и т. д. Но теперь всё это в воду упало — и я не прикоснусь до моего уродца. Не знаю, буду ли я еще когда-нибудь что писать — но с этими лицами, в которых Вы справедливо меня упрекаете, я расстался навеки»[215].
В читательских кругах новая повесть Тургенева вызвала живейший интерес — настолько сильный, что Стасюлевич напечатал январскую книжку «Вестника Европы» вторым изданием (см. письмо автора к Стасюлевичу от 14 (26) февраля 1872 г.). Тургенев настойчиво просил своих петербургских друзей сообщать ему известия о его повести. 27 декабря 1871 г. (8 января 1872 г.) он обращался к Анненкову: «Надеюсь на Вас, что Вы напишете мне мнение публики о „В<ешних> в<одах>“ — даже если бы оно совершенно разнствовало с Вашим. На то Вы старый друг». Подобные просьбы Анненков всегда выполнял аккуратно. 10 (22) января он писал Тургеневу: «…Повесть Ваша имеет большой, даже восторженный успех в публике…» Отметив далее, что среди ее читателей много «энтузиастов», Анненков продолжал: «Таковы почти все мои знакомые без исключенья, особенно женщины. Хор похвал и восхищений всё еще растет — Вы можете быть спокойны» (Рус Обозр, 1898, № 4, с. 365).
Кроме Анненкова, сведения о приеме повести публикой сообщил Тургеневу Я. П. Полонский. 24 января (5 февраля) 1872 г. Тургенев благодарил его «за доставление известий» о повести (это письмо Полонского неизвестно), а около 26 февраля (9 марта) Полонский снова возвращался к этой теме: «В числе моих знакомых я знаю немало поклонников твоего нового произведения — Тютчев, Маркевич, П. М. Ковалевский и даже Гр. Данилевский — говоря о нем, глаза свои закатывает от восторга» (Звенья, т. VIII, с. 167–168; здесь письмо напечатано под 1872 годом, но без числа и месяца, которые, однако, легко определяются по ответному письму Тургенева от 2 (14) марта 1872 г.).
В отличие от читателей, критика встретила «Вешние воды» недоброжелательно: в подавляющем большинстве печатные отзывы о повести были отрицательными, а порой даже озлобленными. Особенно отличились в этом смысле «Московские ведомости», напечатав статью Л. А-ва (Л. Н. Антропова) «Новая повесть Тургенева» (1872, № 9, 12 января). Автор заявлял в статье, что «„Вешние воды“ — вещь не только относительно слабая, но безотносительно плохая», что она написана «крайне манерным» языком, а главное, в ней нет русского начала; рассчитывая больше на западноевропейского читателя, Тургенев постарался изобразить иностранцев «чуткими, умными людьми», а всех русских очернил (Санин — «дрянь-человек», Полозова — «мещанка, женщина отчаянно распутная», ее супруг — «ожиревшая скотина»). Заканчивая статью, Антропов писал: «…в этой повести все отрицательные свойства таланта г. Тургенева выступили особенно заметно, ничем не прикрытые: чувствуется какая-то фельетонная, дилетантская легкомысленность; бедность вымысла и в то же время недостаток „трезвой правды“, плохо заменяемый элегантностью изобретения и парфюмерностью языка; чувствуется, наконец, полный разрыв с русской жизнью, не восполняющийся прилеплением себя к европейской».
