Том 7. Стихотворения - [41]

и звёзды, – недоступные, ясные звёзды!

О, фрагменты счастья, не взял ли я вас от жизни!

Что же ты плачешь, мое сердце, что же ты ропщешь?

Ты жалуешься:

«Кратким,

и более горьким, чем сладким,

обманом промчалась жизнь,

и её нет».

Успокойся, сердце мое, замолчи.

Твои биения меня утомили.

И уже воля моя отходит от меня.

«Лепестками завялыми…»

Лепестками завялыми

Ветер усеял дорожки в саду.

Медленно, шагами усталыми,

Отгорев, я иду.

Пламя таится в крови, копится,

Скоро опять оно будет сжигать,

И теперь мечта торопится

Сладкий аромат впивать.

О, мечта запоздалая,

О, моя безумная сестра,

Ты, как я, усталая, –

Прошла, отошла пора.

Если хочешь позднего счастия,

Обмани себя, зажги свой взор, как и я,

И сквозь холод бесстрастия

Вползёт огневая змея.

«Свободный ветер давно прошумел…»

Свободный ветер давно прошумел

И промчался надо мною,

Долина моя тиха и спокойна, –

А чуткая стрела

Над гордою башнею возвышенного дома

Всё обращает своё тонкое остриё

К далёкой и странной области

Мечты.

Уже и самые острые,

Самые длинные

Лучи

Растаяли в мглистом безмолвии.

Туман поднимается

Над топкими берегами реки.

Усталые дети чего-то просят

И плачут.

Наступает

Моя последняя стража.

Дивный край недостижим, как прежде,

И Я, как прежде, только я.

«Невинный цвет и грешный аромат…»

Невинный цвет и грешный аромат

    Левкоя

Пленительным желанием томят

    Покоя.

Так сладостно склоняться в полусне

    Под тенью

К желанному и радостному мне

    Забвенью, –

Простивши всё, что было в жизни злом

    И мукой,

Стереть и память даже о былом

    Разлукой.

«Столкновение бешеных воль…»

Столкновение бешеных воль,

Сочетание воплей и стона…

Прокажённого радует боль,

Как сияние злого Дракона.

Он лицо поднимает к лучам,

Острупелые тянет он руки,

И смеётся жестоким бичам,

И приветствует дикие муки.

Утешает несносная боль,

Голос бешеной жизни отраден, –

И просыпалась жгучая соль

На сплетенье бесчисленных ссадин.

«Злой Дракон, горящий ярко там, в зените…»

Злой Дракон, горящий ярко там, в зените,

Протянувший всюду пламенные нити,

Опаливший душным зноем всю долину, –

Злой Дракон, победу ты ликуешь рано!

Я из тёмного, глубокого колчана

Для тебя стрелу отравленную выну.

Пред тобою с луком стану без боязни

Я, свершитель смелой беспощадной казни,

Я, предсказанный и всё ж нежданный мститель.

Лук тугой стрела покинет с медным звоном.

Ты на вызов мой ответишь тяжким стоном,

Ты померкнешь, ты погибнешь, злой губитель!

«Два солнца горят в небесах…»

Два солнца горят в небесах,

Посменно возносятся лики

Благого и злого владыки,

То радость ликует, то страх.

Дракон сожигающий, дикий,

И Гелиос, светом великий, –

Два солнца в моих небесах.

Внимайте зловещему крику, –

Верховный идёт судия.

Венчайте благого владыку,

Сражайтесь с драконом, друзья.

«Печальный ангел земле принёс…»

Печальный ангел земле принёс

И розы крови, и жемчуг слёз.

Печальный ангел, зловещий взгляд!

Ты здесь не медли, – вот твой наряд.

Надень из злого земного ткань

Ты сам, – а нам сердец не рань.

Из роз кровавых надень венок, –

С тобой, не с нами разящий рок.

И жемчуг в бармы свяжи, сплети,

И в Божье небо лети, лети.

«Кто на воле? Кто в плену?…»

Кто на воле? Кто в плену?

Кто своей судьбою правит?

Кто чужую волю славит,

Цепь куя звено к звену?

Кто рабы и кто владыки?

Кто наёмник? Кто творец?

Покажите, наконец,

Сняв личины, ваши лики.

Но, как прежде, всё темно.

В душных весях и в пустыне

Мы немотствуем и ныне,

Цепь куя к звену звено.

Нет великого Владыки.

Празден трон, и нем дворец.

Опечаленный творец

Дал личины, отнял лики.

«Зелёный изумруд в твоём бездонном взоре…»

Зелёный изумруд в твоём бездонном взоре,

  Что зеленело на просторе,

  Замкнулось в тесный круг.

 Мерцает взор зелёный, изумрудный, –

  Мне кажется, что феей чудной

  Прокинешься ты вдруг.

 Уже не дева ты, – Зелёная царица,

  И смех твой – звон ручья,

И взор зелёный твой – лукавая зарница,

   Но ты – опять моя.

 И как бы ты в траве ни затаилась,

  И чем бы ты ни притворилась,

   Сверкая и звеня, –

 Везде найду тебя, везде тебя открою,

  Зеленоглазая! Ты всё со мною,

   Ты вечно для меня.

«Я к ней пришел издалека…»

Я к ней пришел издалека.

  Окрест, в полях, прохлада.

И будет смерть моя легка

  И слаще яда.

Я взоры тёмные склонил.

  В траву роса упала.

Ещё дышу. Так мало сил.

  Так жизни мало.

Туман восходит, – и она

  Идёт, так тихо, в поле.

Поёт, – мне песнь её слышна, –

  Поёт о воле.

Пришёл. Она ко мне близка.

  В её очах отрада.

И смерть в руке её легка

  И слаще яда.

«Зачем жемчуг-роса в траве?…»

  Зачем жемчуг-роса в траве?

Зачем янтарь-луна ясна, бледна?

Из леса фея вышла. Не одна.

  Но сколько их? Одна иль две?

Ночной ли рой прозрачнокрылых фей

  Свивает мглу в волшебный круг,

И синих сколько в нём зарниц-очей?

  И кто бы смел считать подруг?

  Им счёта нет, – одна иль сто, –

  И блещет свет, и плещет смех.

Но кто со мной в долине той? Никто

Дневной ночных не ведает утех.

«Белый мой цветок, таинственно-прекрасный…»

Белый мой цветок, таинственно-прекрасный,

Из моей земли, из чёрной ты возник,

На меня глядишь ты, нежный и безгласный,

И понятен мне безмолвный твой язык.

Ты возник из тьмы, моей мечте навстречу,

Ты зовёшь туда, откуда вышел ты, –

Я твоим вещаньям не противоречу,

К твоему дыханью наклонив мечты.

«День сгорал, недужно бледный…»