Том 7. Царствование Федора Иоанновича, 1584–1598 гг. - [5]

, первого брата сын четвертому дяде в версту». Доказывать, основываясь на родовом единстве, что старший или равный в роде одного соперника был в известном служебном случае ниже равных или младших в роде другого соперника, называлось утягиванием. Легко понять, как страшно было это утягивание, легко понять, как смотрели в роде на человека, которым можно было утягивать, как, следовательно, важно было для каждого служилого человека не признать своего меньшинства пред членом другого рода, ибо это признание, принятие низшего места, повлечет за собою понижение всех равных и младших в его собственном роде перед членами известного другого рода. Если было сыскиваемо, что двое служилых людей, назначенные на одну службу, один в больших, а другой в меньших, были равны друг другу по родовым отношениям, по лествице и по службе, по разряду, то их разводили или отставляли, и эта отставка или развод служили и на будущее время доказательством их равенства, невозможности быть вместе. Пример вредных следствий местничества и мер, какие правительство должно было принимать при непослушании воевод, представляют известия разрядных книг под 1579 годом во время Ливонского похода: воеводы писали, что им быть не вместно; из Москвы им дан был ответ, чтоб были по росписи; но воеводы опять замшились и к Кеси не пошли; тогда царь, кручинясь, прислал к ним из Москвы посольского дьяка Андрея Щелкалова, а из слободы (Александровской) – дворянина Данила Салтыкова и велел им идти к Кеси и промышлять своим делом мимо воевод, а воеводам с ними.

Местничались воеводы по полкам, по городам; местничались головы у наряда (пушек); местничались царедворцы в придворных церемониях: в 1577 году государь велел стоять у своего стола с кравчим Борисом Годуновым князю Ивану Сицкому, и князь Иван сказал, что ему это не вместно, и бил челом на большого брата Борисова, а Борис Годунов бил челом на отца Иванова. Такие случаи бывали нередко: челобитчик, считая того, с кем местничался, бесспорно ниже себя многими местами, бил челом прямо на высшего родича своего противника, которого полагал последним к себе, т. е. только одним местом ниже себя. Иногда, наоборот, ответчик, считая унизительным для себя бить челом самому и уверенный в своей высоте пред противником, посылал вместо себя бить челом или отвечать младшего родича. Средством к прекращению местнических споров, кроме развода или отставки, было объявление службы без мест, или не вместною, т. е. не имеющею влияния на будущие случаи. Наказаниями за несправедливые челобитья были: выдача головою (выговор, присланный с царским гонцом, причем последний брал прогоны с виноватого), битье батогами пред Разрядною избою, заключение в тюрьму на известный срок, доправление бесчестья деньгами.

В летописи находим следующее известие о распоряжениях Иоанна относительно службы воинской: приговорил царь и великий князь с братьями и боярами о кормлениях и о службе всем людям, как им впредь служить. По сие время бояре, князья и дети боярские сидели по кормлениям по городам и по волостям для расправы людям и всякого устроения землям, себе же для покоя и прокормления; на которых городах и волостях были наместники и волостели, тем городам и волостям они расправу и устрой делали и от всякого лиха обращали их на благое, а сами были довольны своими оброками и пошлинами указными, что им государь уложил. И вошло в слух благочестивому государю царю, что многие города и волости пусты учинили наместники и волостели, презрев страх божий и государские уставы, и много злокозненных дел учинили, не были пастыри и учители, но сделались гонителями, разорителями. Также этих городов и волостей мужики много коварства соделали и убийства их людям; и как съедут наместники и волостели с кормлений, и мужики многими исками отыскиваюг и много в том кровопролития и осквернения душам сделалось, и многие наместники и волостели и старого своего имения лишились. И повелел государь в городах и волостях определить старост, сотских, пятидесятских и десятских и старшим грозным запрещением заповедь положить, чтоб им судить разбой, воровство и всякие дела, отнюдь бы никакая вражда не именовалась, также ни мзда, ни лживое послушество, а кого между собою найдут лихого, таких велел казням предавать; на города и волости велел положить оброки, по их промыслам и землям, и те оброки сбирать к царским казнам своим дьякам; бояр же, вельмож и всех воинов устроил кормлением и праведными уроками, кто чего стоит, а городовых в четвертый год, иных же в третий год денежным жалованьем. Потом государь рассмотрел, что некоторые вельможи и всякие воины многими землями завладели, а службою оскудели, не против государева жалованья и вотчин служба их: и государь сделал им уравнение землемерием; дано каждому, чего достоин, а лишнее разделено неимущим. С вотчин и поместий установлено служить службу: со ста четвертей доброй и угожей земли человек на коне и в доспехе полном, а в дальний поход при двух конях. Кто послужит по земле, тех государь жалует своим жалованьем, кормлением, и на уложенных людей дает денежное жалованье; а кто землю держит, но службы с нее не служит, на тех на самих брать деньги за людей; а кто дает на службу людей лишних перед землею, тем от государя большое жалованье самим, а людям перед уложенными в полтретья давать деньгами. Все государь устроил, как бы служба государская была безо лжи и без греха, и подлинные тому разряды у государских чиноначальников, у приказных людей.