Том 5. Произведения разных лет - [30]
Вы, молодежь, сорвите маску, с лица напилком соскребите лучи заходящего солнца, чтобы в тайной ночи нового утра коснулись творческие лучи [чистой интуитивной] чистого действа сверхмудрости явлений.
Уходите от профессиональных узких устремлений к всемирному и всестороннему движению, расширяя мудрость всезнания систем новых оснований.
Ныне в упор сверхчеловек пришел, чтобы выбрать из человека свое продолжение и в новый череп века времени уложить новую мудрость чистого действа>15.
Мир вещей исчезнет, и цвет, и звук, и буква, и объем установят свою форму, явят фактуру, из которой чистый легкий бег ляжет в бесконечности явлением новых реальностей.
Катастрофа старого мира неизбежна. Эпоха Супрематизма как беспредметного мира рушила шаги материи и перепутала план хода в старом разуме.
Рвите холсты и книги страниц ваших черчений, если в них сквозит искаженно вчерашний мир, вырывайте все, что было сделано разумом старо<го> совершенства>16, чтобы новый человек мог быстрее мгновений чертить собою системы дорог.
[Здесь в России] развязались узлы старой скрытой мудрости, которая оказалась старой изжеванной паклей времени.
[Здесь] утонченная культура сожгла свой разум искусства. [Здесь] как о гранит стальные зубила сломали острие.
Так сломили воины свои копия.
[Здесь] социализм осветил миру свою свободу, и [здесь] Искусство пало перед ликом Творчества.
[Здесь] уход в беспредметный Супрематизм, разломив мир вещей, начертит новые системы>17.
Мы, супрематисты, подымаем флаги цветов как огонь времени, идем за пределы новых очертаний>18.
Несите разверстанные лица, врождаясь во флаги цветов, чтобы в новом коснуться мира систем бесцветия>19.
К. Малевич
1918 года Июня 15
2-я декларация супрематистов>*
Да будет беспредметный Супрематический Мир явлений.
Распыленные вещи Кубизма системой утеряли свои элементы
Цветное квадратное сечение цветовой массы родит в сознании многих индивидуальностей стремление к беспредметности.
На всех углах распластаны спины>20 силою Супрематизма законов лежат в трепете вырывающихся мышц.
Крики голоса, топанье ног, корчась, горло бросает в черепа людей иного уклада свои особенные вычурности.
Мы, Супрематисты, бросившие новый закон в пространство строений, стройность глыб, в бесконечном движении рассекая грудь пространства, в одно и то же время вырвались из бега.
Цвет сечений — закон обеспеченности знака — наше отличие от всего беспредметного ложно-Супрематических чисел>21.
Теперь на каждом перекрестке спины <так!> эстетно расписанный холст розо<во>-сиреневых парфюмерных расцветов, как женские кальсоны и корсеты, лифчики, <этими холстами> показана нутрь перебежавших <в новое искусство> художников из старо-поношенных живописаний.
Во флаг направления внося под маской цвета бездарных линий индивидуализм>22.
За нами слышен топот бега, {поступь когорты} художников, облипая упруго<й> систем<ой> новых супремативных конструкций>23.
Искалеченные касанием, распластаны, лежат среди поха<б>ных подмостков кофеен, театров.
Мы увенчаны сознанием новых интуитивных сечений, переходи<м> к новым знакам реальных явлений.
Смерть нам и вещам едины в матери<и> клинописаний>24. Мир материи исчезает, деленный пространством.
Мы деления делим новый путь хода, оставляя синюю шапку неба как крышку черепа старого мира.
Мир, мы проповедуем, будет раскрашен в бесцветие — безумный огонь цветомет горящих цветов среди купола мозга явит окраску вещей, будучи знаком новых укладов.
Но я среди неисчислимых коридоров разума под напором кипящих сил уже вижу по-за цветовым миром новый образ.
Горло как змий в дугообразных изгибах — вырывается из тела в пространство, умчит голоса новых пунктиров, стонет трубою среди бездн.
В круговороте поясов мгновений спустится в белый центр цвета интуиция новых чисел итогов.
Суммы без веса, объема и цвета лягут основой первых преобразований.
Петроград-Москва (1918–1919)
Заметки («По мере упорядочения Социалистического уклада жизни…»)>*
По мере упорядочения Социалистического уклада жизни равномерно начинает выступать жизнь Искусства.
Нам, защитникам новых идей в Искусстве, выдержавшим борьбу с общественным бездарным интеллигентско-мещанским взглядом на Искусство, приходится вновь выходить на трибуну и встретить своих врагов.
Главные вожди, представители высшей Интеллигенции, аристократии, замолкли, они не пойдут работать в Пролеткульты, они слишком велики и тонки, а печатные простыни их газет умерщвлены.
Но они оставили огромное наследие, расплодив академистов, которые представляют из себя старую рваную подкладку [смесь интеллигента и приказчика, обучившегося за прилавком среди разных покупателей.
Эти — бездарные, ибо тех, даровитых авторитет<ов, уже> нет.] Они возомнили, что народу нужны они и их академическое Искусство, и, увидя среди рабочих рисующего пейзажик, иллюстрирующе<го> анекдот, удивляются ложно и еще дальше вводят в заблуждение>1.
Это лже-художники, а Социалисты, окружающие их, начинают всё больше и больше противостоять новому Искусству-творчеству, агитируют в<о> множестве издающихся журналов <за> то, что необходимо искоренить.
Пусть мне скажут, что нового и какая разница между всеми <новыми журналами с их> рисунками, взглядами, обложками, шрифтом и критикой <и> «Синим журналом», «Нивой», «Огоньком» (царство небесное им).
В предлагаемое издание вошли статьи об искусстве, манифесты, стихи и избранные письма одного из лидеров русского авангарда Казимира Малевича. Некоторые материалы публикуются впервые. Книга предназначена для широкого круга читателей.http://ruslit.traumlibrary.net.
В третьем томе Собрания сочинений Казимира Малевича публикуется трактат «Супрематизм. Мир как беспредметность, или Вечный покой», законченный в Витебске в феврале 1922 года. В теоретическом наследии художника это произведение занимает центральное место; в нем, по авторскому слову, строились «только Супрематические возвышенности и низменности». Настоящим изданием архивной рукописи исполняется воля Малевича и представляется возможность ознакомиться с резко своеобразным «пейзажем» философского супрематизма на языке оригинала.http://ruslit.traumlibrary.net.
Взгляд Малевича на построение нового общества через освобождение человека от тяжелого труда через машину, через освобождение от оков подражания природе в искусстве, создавая форму сугубо принадлежащую человеку.http://ruslit.traumlibrary.net.
В четвертом томе Собрания сочинений публикуются все известные на сегодняшний день трактаты с дробями, за исключением «1/45. Введение в теорию прибавочного элемента в живописи», увидевшего свет ранее, во втором томе.Во второй части тома помещены лекции, связанные по темам с данными трактатами.В Приложении публикуются «Из 1/42. Заметки», соотносимые Малевичем с трактатом 1/42. Сюда включена также «Переписка К. С. Малевича и Эль Лисицкого (1922–1925)».http://ruslit.traumlibrary.net.
Первый том Собрания сочинений Казимира Малевича содержит статьи, манифесты, теоретические сочинения и другие работы 1913–1929 годов.http://ruslit.traumlibrary.net.
Казимир Малевич (1878–1935) – знаменитый русский художник-авангардист, теоретик искусства, философ, основоположник супрематизма – одного из наиболее ранних проявлений абстрактного искусства новейшего времени. Его «Черный квадрат» – вызов традиционной живописи и одна из самых загадочных картин начала XX века. Художник утверждал: «Предназначение искусства не в том, чтобы изображать какие-то предметы. Предназначение искусства в том, чтобы освободиться от предметов, не составляющих его сути, и быть искусством, которое существует само по себе».
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Статья Владимира Кричевского (графический дизайнер, искусствовед) для журнала «Шрифт».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге подробно и увлекательно повествуется о детстве, юности и зрелости великого итальянского композитора, о его встречах со знаменитыми людьми, с которыми пересекался его жизненный путь, – императорами Францем I, Александром I, а также Меттернихом, Наполеоном, Бетховеном, Вагнером, Листом, Берлиозом, Вебером, Шопеном и другими, об истории создания мировых шедевров, таких как «Севильский цирюльник» и «Вильгельм Телль».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потрясающее открытие: скульпторы и архитекторы Древней Греции — современники Тициана и Микеланджело! Стилистический анализ дошедших до нас материальных свидетелей прошлого — произведений искусства, показывает столь многочисленные параллели в стилях разных эпох, что иначе, как хронологической ошибкой, объяснить их просто нельзя. И такое объяснение безупречно, ведь в отличие от хронологии, вспомогательной исторической дисциплины, искусство — отнюдь не вспомогательный вид деятельности людей.В книге, написанной в понятной и занимательной форме, использовано огромное количество иллюстраций (около 500), рассмотрены примеры человеческого творчества от первобытности до наших дней.