Том 5. Пьесы 1867-1870 - [7]

Савлуков.

Максим Редриков.

Николай Редриков.

Скурыгин.

Старик священник.

Тушинцы разных наций: венгры, поляки, немцы, запорожцы, казаки донские, боярские дети, холопы, крестьяне.

Часть тушинского стана. Плетневые сараи, землянки, избы, позади высокий вал. Несколько тушинцев сидят в кружке, посередине скоморох.

Скоморох

(поет)

Напала пороша

На талую землю,

По той по пороше

Что семеро саней,

По семеро в санях.

Как первые сани

Ларька на Карьке.

Вторые-то сани

Гришка на Рыжке.

Входят двое тушинцев.

Первый тушинец

С добычею вернулся Епифанец.

Запас везут и полону пригнали.

Второй тушинец

Хорош полон! крестьянишек голодных,

Пяток старух да старого попа.

Тушинцы расходятся. Входят Епифанец, Ураз, шайка разного сброда, связанные пленные крестьяне и старый священник.

Епифанец

Беспуту вы не троньте, не будите!

Казак

Проснулся он, ругается, что связан.

Епифанец

Так развязать скорее.

Казак

Развязали.

Входит Беспута.

Беспута

Жить не мило кому-то! Как посмели

Связать меня?

Епифанец

А ты скажи спасибо.

Я приказал, а то б не жить тебе,

Болтаться бы на дереве, иль кожу

Крестьянишки содрали. Ты, Беспута,

Не бражничай! Сначала кончи дело,

Потом гуляй!

Беспута

Велико дело грабить!

Что пьянство, что грабеж — одно и то же.

Ураз

Не так сказал! Украл, когда не надо,

Не хорошо! А нечего кусать,

Воруй баран! Не грех!

Беспута

Тебе ль, татарин,

Учить меня: какое дело грех

И что не грех! Ты что мне за указчик!

Собака ты, а я крещеной веры!

Ураз

Не надо так! Наш Бог один!

Епифанец

Беспута,

Ты сам себя и сотню всю погубишь.

Коль хочешь пить, не пропивай ума.

Ураз

Ума кончАл и голова кончАл.

Епифанец

А ты вчера и ум и память пропил.

Мы далеко зашли, кругом чужие.

Тут некогда копаться! Взял что надо,

Беги домой, покуда не догнали,

А ты резню и буйство затеваешь!

Ненужное кроворазлитье деешь!

Губил детей грудных, рубил на части,

Как бешеный из дома в дом кидался,

Избу зажег. Уж мы тебя связали

Да увезли; а надо бы на муку

Отдать тебя отцам и матерям.

Ты берегись, дойдет до государя

Димитрия Иваныча твое

Дурачество, спасиба он не скажет.

Беспута

Не говори! В меня посажен дьявол,

Да не один, а может, много их.

В своем нутре я слышу разговоры,

Я сам молчу, а он во мне хохочет.

И в те поры зальется сердце кровью,

По телу дрожь, а волос станет дыбом,

В глазах круги зеленые и искры,

И бесенята маленькие скачут;

Мне кровь тогда, что пьяному похмелье;

Готов пролить я реки алой крови.

И чем слабей, чем ворог мой бессильней,

Тем слаще мне губить его и мучить.

Что ж делать мне!

Епифанец

Я сам врагов гублю,

Да только тех, кто борется со мною.

На то война! А безоружных мучить

Лишь только грех один. Ведь мы не волки

Голодные, не псы!

Ураз

Бирюк — не батырь.

Беспута

Я есть хочу.

Казак

Барана облупили

И на рожон воткнули.

Беспута

Епифанец,

Садись за стол.

(Уразу.)

Садись, кочан капустный!

Ураз

Не надо так! Такой не надо шутка!

Я убивал за то!

Беспута

Вина бочонок

Кати сюда! Налей в мою братину

И ковш пусти.

Епифанец

Не пей вина, Беспута!

Ты во хмелю нескладен.

Беспута

Ну, свяжите

Опять меня! Давай полон разделим.

Плакучих баб не надо мне. На долю

Я мужиков возьму, к коням приставлю.

Епифанец

А я возьму товар дешевый — баб;

Придут мужья, дадут хоть по копейке.

Ураз

А мне старик отдай!

Беспута

Тебе на что же?

Ураз

Ходи-гуляй пущу. Он Богу служит.

Входит Скурыгин, за ним Чика и Николай Редриков связанный.

Скурыгин

Товариство почтенное! Грозится

Убить меня!

Беспута

За что? коли за дело,

Пускай убьет.

Епифанец

Ты, атаман, не трогай

Скурыгина. Он нам вперед годится

В шишах служить.

Чика

Ему нужна наука!

Ты к лыцарству казацкому ни шагу!

Ходи вокруг да около.

(Садится, пьет и ест.)

Скурыгин

Судите

Вы, головы и атаманы, чем же

Я лыцарей обидел? Говорю я,

Что плохо мы царю и государю

Димитрию Иванычу радеем!

Пошли ему Господь в делах удачи,

И счастия, и всякого талану,

И дай ему Господь свой стол московский

И родовые царства доступить,

И дай ему победу, одоленье,

Создай ему…

Чика

Ты полно распинаться!

Приказная, продажная душа!

Не смеешь ты казакам-атаманам

Указывать ни в чем.

Скурыгин

Мое раденье

Великое известно государю.

Судите нас! Казаки изловили

На троицкой дороге молодца.

(Указывая на Николая Редрикова.)

А я божусь, сквозь землю провалиться,

Что он гонец царев; его поймали,

А грамоты царевой не нашли;

А я его в Москве недавно видел,

Сбирался он в Ростов, и верно знаю,

Что грамоты он вез.

Чика

Куда ж им деться?

Где грамоты?

Николай Редриков

Не знаю. Я, боярин,

К родным бежал от службы из Москвы.

Ты, дяденька, не обижай сиротку!

Ты добренький!

Скурыгин

Ты сказочник, я вижу.

Пытать его!

Николай Редриков

Пытайте, коль хотите,

Невинного. Теперь я в вашей воле;

В чужом стану, один, защиты нет,

Одна защита — матушки молитва

Перед Творцом. Хоть до смерти замучьте,

Родимые, а не в чем повиниться.

Не стану лгать. За правду мне не страшно

И умереть.

Епифанец

Вот молодец какой!

А сколько лет тебе?

Николай Редриков

Годков осьмнадцать.

Чика

Ну, из тебя иль добрый парень выдет,

Иль уж такой разбойник, что на диво.

Скурыгин

Он вор прямой.

Беспута

А вот мы завтра к князю

Рощинскому сведем его. На дыбе

Он скажет все.

Николай Редриков

Ведите, ваше дело.

Епифанец

Теперь пока в землянку запереть.

Николая Редрикова уводят казаки.

Скурыгин

(Чике)

Ты на слова мои не обижайся,

Не про тебя я говорю, про всех.