Том 4. Правовые воззрения А.Ф. Кони - [183]

Таков обширный круг вопросов, которые поднимал Кони только в одном из разделов курса нравственных начал.

Давая характеристику царского суда и прокуратуры,

А. Ф. Кони не мог понять классовой природы дореволюционного правосудия и истинных причин последовательно проводимой царским правительством ломки наиболее демократических положений Судебных уставов 1864 года. Вполне понятно, что чтение курса судебной этики слушателям юридических учебных заведений без освещения классовой природы суда — этого важного органа государственной власти — существенных результатов дать не могло, но самый факт введения такого курса в условиях царской реакции — шаг, бесспорно, прогрессивный.

Осуществить же свое давнишнее намерение — издать специальный курс этики — А. Ф. Кони так и не удалось.

Настоящая публикация производится по варианту, приняв тому А. Ф. Кони в сборнике «Судебные речи», изд. 4-е, СПб.! 1905.

Стр. 70«Память и внимание»

20 марта 1904 г. в заседании уголовного отделения Петербургского юридического общества (см. комментарии к статье «Труды и задачи Петербургского юридического общества») был прочитан доклад О. Б. Гольдовского «О психологии свидетельских показаний». В прениях выступили несколько человек, в том числе и А. Ф. Кони («Вестник права» 1904 г. № 6, «Судебное обозрение» 1904 г. № 16–18). Позднее, 30 октября 1904 г., в общем собрании Петербургского юридического общества А. Ф. Кони выступил с самостоятельным докладом, посвященном этой же теме («Журнал министерства юстиции» 1904 г. № 10),

Обсуждение данной проблемы имело свою историю. В конце XIX века некоторые зарубежные ученые — юристы и психологи на основании проведения ряда экспериментальных психологических опытов доказывали несовершенство и ненадежность свидетельских показаний, данных на предварительном следствии и в суде, усиленно стараясь «объективизировать» уголовный процесс.

Доклад немецкого ученого Вильяма Штерна «Психология свидетельских показаний», прочитанный в Берлинском психологическом обществе, вызвал большой интерес в различных юридических кругах многих стран Европы. Его исследование «До какой степени среднее показание нормального, непредубежденного свидетеля можно считать правильным воспроизведением объективного факта» вызвало оживленную дискуссию в юридических кругах России. Доклад был переведен на русский язык и опубликован в органе Петербургского юридического общества («Вестник права» 1902 г. № 2, стр. 107–131, и № 3, стр. 120–149).

Опубликование доклада послужило толчком к интенсивному исследованию и обсуждению вопросов, связанных с психологией свидетельских показаний в России. Несколько позднее в Москве был издан сборник «Проблемы психологии. Ложь и свидетельские показания», вып. I (б/д). В нем были опубликованы две статьи В. Штерна — «Прикладная психология» и «Изучение свидетельских показаний», статья О. Гольдовского «Психология свидетельских показаний», большая работа

A. Ф. Кони «Свидетельские показания на суде» (заметки и воспоминания судьи) и несколько статей других авторов. Работа Кони явилась ответом на неосновательные утверждения о несовершенстве свидетельских показаний, в частности О. Гольдовскому, который писал: «Лишь в последние 10–15 лет дружными усилиями криминалистов и психологов сомнения выросли до размеров беспощадного отрицания свидетельских показаний, как средства для выяснения истины» (указ. сборник, стр. 73). Не мог А. Ф. Кони оставить без внимания и утверждение

B. Штерна:, «С каждым днем становится очевиднее, что даже нормальное показание является чрезвычайно сложным феноменом, правильно разобраться в котором — весьма трудно; для такой задачи необходимо научное знание, которое способно наилучшим образом анализировать всякое явление; напротив, оценка показания, руководствующаяся рутиной и «интуитивными» догадками (имеется в виду внутреннее убеждение. — «М. В.), очень часто обнаруживает полную свою несостоятельность. Поэтому вполне возможно, что в некоторых случаях, где возникает сомнение относительно достоверности наиболее важных свидетелей и их показаний, такое колебание будет устраняемо или, по крайней мере, значительно уменьшаемо участием психологической экспертизы» (там же, стр. 51).

Работа А. Ф. Кони «Свидетельские показания на суде» не утратила своего теоретического и практического значения и в настоящее время. Ее научная ценность неоспорима. Это глубокий научный анализ роли и значения свидетельских показаний на предварительном следствии и в суде. Здесь Кони вскрывает порочную методологию криминалистов Штерна, Листа, а также Врешнера и других, убедительно показывая несостоятельность их утверждений о несовершенстве свидетельских показаний как вида уголовно-судебных доказательств. По поводу их утверждений Кони писал: «Несомненно, что всякого рода объективные опыты в области психологии свидетельских показаний в высокой степени полезны уже по одному тому, что пробуждают интерес к такому важному элементу всякого воспоминания, как память и внимание. Но ограничиваться этими опытами и идти за ними, так сказать, на буксире, в судебном деле, значило бы умалять необходимость самодеятельности судьи. А в ней и в «святом беспокойстве» об исполнении своих обязанностей во всю меру своего судейского долга и своих сил — залог правосудия и нравственного бодрствования судьи, ограждающего его от впадания в рутину и безразличие. Поэтому я попробовал пойти другой дорогою, чем представители экспериментальной психологии, и старался извлечь из моего долгого судебного опыта некоторые общие черты и положения, могущие помочь в оценке свидетельских показаний путем наблюдательности, а не механического опыта и мертвых вычислений» (А. Ф. Кони, Судебные речи, изд. 4-е, СПб., 1905, стр. LXVI).