Том 3. Судебные речи - [175]

слушалось в Харьковском окружном суде с участием присяжных заседателей 26 и 27 ноября 1868 г.

Председательствовал на заседании Э. Я. Фукс, обвинял А. Ф. Кони, защищал кандидат на судебные должности А. Л. Боровиковский, интересы гражданского истца (вдовы убитого) представлял кандидат на судебные должности Ланг.

После введения в Харьковском судебном округе судебной реформы Северина обратилась с жалобой в прокуратуру на то, что убийца ее мужа остался безнаказанным.

Губернский секретарь Владимир Иванович Дорошенко был предан суду по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 1464 Уложения о наказаниях, гласившей: «Если вследствие нанесенных не по неосторожности, а с намерением, хотя и без умысла на убийство, побоев или иных насильственных действий причинится кому-либо смерть, то виновный в сем приговаривается, смотря по обстоятельствам дела: к заключению в тюрьме на время от восьми месяцев до двух лет с лишением некоторых, по ст. 50 сего Уложения, особенных прав и преимуществ, или к заключению в тюрьме на время от четырех до восьми месяцев; сверх сего, если он христианин, то предается церковному покаянию по распоряжению своего начальства» (см. т. 1 наст. Собрания сочинений, стр. 504).

Возбуждение настоящего дела ярко характеризует принципиальность и непреклонность А. Ф. Кони в отстаивании своих выводов. Это одно из первых дел, по которому молодой Кони выступил в суде, не считаясь с той неблагоприятной обстановкой, которую создали вокруг смерти Северина определенные круги в Харькове.

Убийство Северина произошло накануне введения судебной реформы в Харькове. Пользуясь покровительством влиятельных лиц, Дорошенко добился того, что уголовное дело не было возбуждено. Но это происшествие «сильно занимало местную публику» и «возбуждало самые разнообразные толки», а пресса подчеркивала, что «дело это имеет не один местный, весьма, впрочем, немаловажный интерес, — оно не менее того заслуживает серьезного внимания и со стороны чисто юридической» («Харьковские губернские ведомости» 1868 г. № 17).

Сопоставление данных медицинского вскрытия с данными, полученными в результате эксгумации трупа, а также решительные действия, вспоминает Кони, «создали целую легенду о раздувании мною дела о невиновном в сущности человеке. Эта легенда, к удивлению моему, повлияла и на вновь назначенного прокурора судебной палаты Писарева, который в заседании обвинительной камеры с горячностью опровергал мой обвинительный акт и предлагал прекратить дело. Но судебная палата с этим не согласилась и предала Дорошенко суду присяжных заседателей, В судебном заседании в защиту Дорошенко выступил целый ряд «достоверных лжесвидетелей», из показаний которых явствовало, что чуть ли не сам Северин побил Дорошенко…» (см. т. 1 наст. Собрания сочинений, стр. 196).

Не исключая возможности вынесения присяжными заседателями оправдательного приговора, А. Ф. Кони помышлял об отставке. «В моей впечатлительной молодой душе, — писал он, — начинала зреть мысль о выходе в отставку, так как оправдательный приговор присяжных лишь послужил бы подтвержу дением мнения главы прокуратуры, которой я был младшим членом, о том, что я «раздул» дело, т. е. злоупотребил своим служебным положением» (там же, стр. 197).

Но своей продуманной, логически обоснованной речью, продолжавшейся более двух часов, А. Ф. Кони, удачно использовав показания свидетелей и заключения экспертов, сумел доказать неоспоримо виновность Дорошенко.

Присяжные заседатели признали Дорошенко виновным в причинении харьковскому мещанину Гавриле Северину «в запальчивости, но с намерением ударом по лицу повреждения, последствием которого была смерть Северина». Заслуживает в связи с этим внимания состав присяжных: 6 крестьян, 4 купца, один чиновник и один профессор.

Суд постановил: заключить Дорошенко в тюрьму на пять месяцев и взыскать с него в пользу семейства умершего Северина вознаграждение за причиненный преступлением вред («Харьковские губернские ведомости» 1868 г. № 17, 18).

Стр. 366 30 апреля 1874 г. началось заседание третьего отделения Петербургского окружного суда без участия присяжных заседателей по делу об отставном штабс-ротмистре В. М. Колемине, 26 лет, наделавшему много шума и сильно задевшему великосветские круги Петербурга.

Колемин обвинялся в том, что с ноября 1872 года по март 1874 года в своей квартире устроил «заведение» для запрещенной игры в рулетку, т. е. в преступлении, предусмотренном ст. 990 Уложения о наказаниях («Кто в своем или ином каком-либо месте устроит или дозволит устроить род заведения для запрещенных игр, тот за сие подвергается: в первый раз денежному взысканию не свыше 3 тыс. руб., во второй раз сверх того же денежного взыскания заключению в тюрьме на время от 4 до 8 месяцев»).

Председательствовал в судебном заседании председатель суда И. И. Шамшин, обвинял А. Ф. Кони, защищал присяжный поверенный В. Н. Языков («Судебные ведомости» 1874 г. № 92-97).

Колемин виновным себя не признал, заявляя, что «рулетка, по его мнению, не запрещена законом и что игорного дома он не держал».

Окружной суд признал Колемина виновным в предъявленном ему обвинении и приговорил: «Подвергнуть Колемина денежному взысканию в пользу государственных доходов в количестве 2 тыс. руб., а в случае несостоятельности заключить в тюрьму на шесть месяцев». «Обратить на него судебные по делу издержки, находящиеся налицо вещественные доказательства уничтожить, добытые посредством преступления Колеминым деньги в количестве 35 407 руб. 25 коп. возвратить лицам, от которых они поступили; с деньгами, которые не будут истребованы лицами, поступить в порядке, указанном 512 статьей XIV тома Свода законов» («Судебные ведомости» 1874 г. № 95).