Том 3. Лорд Аффенхем и другие - [201]

— Лопни кочерыжка!

— Во всяком случае, настолько, чтобы содержать жену, которая умеет готовить. Впрочем, мне надо торопиться. Через несколько дней я отплываю в Америку.

— С Джейн?

— Конечно. Боже правый, неужели вы думаете, что я оставлю ее здесь?! Как быстро можно пожениться?

— Думаю, в два счета, если раздобыть специальное разрешение.

— Я на всякий случай раздобуду два.

— Правильно, запас не повредит. — Лорд Аффенхем помолчал с минуту. — Знаете ли вы, — сказал он наконец, — что серебристая чайка, когда ухаживает, надувает шею, раскрывает клюв и отрыгивает значительное количество непереваренной пищи?

— Вот как? Однако в свадебный обряд англиканской церкви это не входит?

— Вроде бы нет. Впрочем, — заметил лорд Аффенхем, — мысль интересная. Поневоле задумаешься, как разнообразен мир.

Тем временем Роско Бэньян и Мортимер Байлисс, отъехав на машине, остановились у «Зеленого Льва» на Розендейл-род и вошли туда, чтобы съесть холодного окорока. Мортимер Байлисс предпочел бы caviar frais, consomme aux pommes d'amour, supreme de foie gras au champagne, timbale de ris de veau Toulousiane и diabolitins,[65] но, подобно лорду Аффенхему, умел справляться с суровостями жизни. Мы не скажем, что остаток пути до Шипли-холла он сиял, как солнечный луч, однако настроение его явно улучшилось. У него было время припомнить, что Роско Бэньян только-только расстался еще с пятью тысячами долларов и письменно обязался выплатить сто. Еще немного, думал он, и наследник бэньяновских миллионов настолько проникнется духовностью, что общаться с ним станет чистым удовольствием.

Когда они входили в дверь, появился Скидмор.

— Извините, сэр, — сказал он. — Вы желаете поговорить с мистером Пилбемом?

— Пилбемом? — Роско вздрогнул. — Он здесь?

— Нет, сэр. Он позвонил по телефону в ваше отсутствие и оставил свой номер.

— Соедините меня с ним, — пылко потребовал Роско. — Я буду говорить из курительной.

— Иду, сэр.

— И принесите мне сырного омлета, много кофе, горку тостов и пирог с яблоками, который мы вчера не доели, — сказал Мортимер Байлисс.

Он сидел в утренней гостиной, ожидая, пока доставят провиант, когда вошел Роско. Глаза его горели, манера была возбужденной.

— Пилбем их раздобыл, — объявил он.

— А? — Мортимер Байлисс не без труда оторвал мысли от приближающейся трапезы. — Кто такой Пилбем и что он раздобыл?

— Я рассказывал. Он руководит сыскным агентством «Аргус». Я нанял его, чтобы вернуть письма.

— Ах, да. От вашей невесты Элали Дин или как ее.

— Элейн Донн.

— Это ее настоящее имя?

— Думаю, да.

— А я не думаю. Готов поспорить, ее зовут Марта Стаббз или что-нибудь в том же роде. Так значит, раздобыл? И теперь, как я понимаю, вы известите бедную девушку, что все кончено?

— Разумеется.

Мортимер Байлисс хохотнул.

— О, юные мечты любви! — сказал он. — Нам, старым холостякам этого не понять. Вы, современные Ромео, умеете включать и выключать свои чувства простым поворотом крантика. Только неделю назад вы взахлеб рассказывали о ней. Что за черт, почему бы вам на ней не жениться?

— И потерять миллион?

— Зачем вам еще миллион? Он вам не нужен.

— Не говорите глупостей, — сказал Роско.

Мортимер Байлисс не стал доказывать свою правоту. Дверь открылась, прибыл сырный омлет.

19

Сыскное агентство «Аргус», чья контора находится в юго-западном почтовом округе, возникло за несколько лет до описываемых событий в итоге давно назревшей нужды — нужды Перси Пилбема, ее основателя, в дополнительных средствах. Он начинал редактором прославленного еженедельника «Светские сплетни», но устал выведывать постыдные тайны за жалованье и пришел к выводу, что при его способностях куда выгоднее выведывать их для себя. Он взял кредит, уволился и теперь процветал. «Аргус» хвастался, что никогда не спит, и все, знавшие его, не удивлялись. Допуская, что у этого агентства есть совесть, с такими мыслями действительно не заснешь.

Нанимая частного сыщика, человек практичный гонится не за внешней красотой, а за ловкостью, и тут руководящему духу «Аргуса» повезло. Возможно, в Лондоне есть шпики безобразнее Перси Пилбема, но искать их придется долго. Это был худосочный прыщавый человек с близко посаженными глазами, его фланелевые костюмы напоминали мороженое-ассорти, а верхнюю губу уродовали жидкие усики. Короче, зрелище, которое предстало Роско, вошедшему в контору «Аргуса» на следующий день, заставило бы человека чувствительного отвести глаза, однако Роско их не отвел, так радовало его возвращение роковых бумаг. Он бодро схватил конверт.

— Блеск! — вскричал он. — Как вам удалось их раздобыть? Перси Пилбем беспечно почесал ручкой в набриллиантиненных волосах.

— Запросто. Она каждый вечер в театре. Я дождался, пока она уйдет, вошел, порылся, отыскал письма и вышел. Все очень легко. Впрочем, когда я говорю легко, — Пилбем запоздало вспомнил о счете, который намеревался выставить, — это не следует понимать буквально. Я шел на огромный риск. И не забывайте про нервное напряжение.

— Ну, вам это все нипочем, — сказал Роско, тоже думая о гонораре. — При вашем-то опыте!

— И все же… Простите?

— А?

— Вы что-то сказали?

Здесь Перси Пилбем допустил неточность. Роско не сказал. Он заурчал, и заурчал оттого, что мысль, подобно зрелой розе, явилась на его челе. Он не часто испытывал такие озарения, мозги его ворочались туго, но сейчас озарение пришло и потрясло его до подошв.