Том 3. Из дома вышел человек - [46]

71. Полное собрание сочинений. Т. 2.

1933

72. Чиж. 1933. № 7, 8, 11, 12.

В архиве Хармса остались неопубликованными несколько текстов этой серии; приводим их ниже, воспроизводя в угловых скобках вычеркнутые фрагменты, когда без них прерывается смысловая связь текстов:

<1>

Профессор Трубочкин в опасности

Профессор Трубочкин знает всё. Но есть один человек, который считает, что профессор Трубочкин ничего не знает. Этот человек Софрон Бобов. <Себя он называет великаном Бобовым. Действительно он очень высокого роста и очень сильный>. Вот портрет Софрона Бобова, нарисованный художником Тутиным. Как видите, портрет очень не ясный, но это потому, что у художника Тутина, когда он рисовал Софрона Бобова, очень тряслись руки. А руки у Тутина тряслись потому, что Софрон Бобов мог каждую минуту разорвать верёвки.

<2>

Я, писатель Колпаков, хожу теперь с повязанной головой. Я уже два месяца не брился, пятнадцать ночей не спал и десять дней не обедал. Я бегал по всему Ленинграду и разыскивал профессора Трубочкина. Но я его не нашёл. Профессор Трубочкин пропал. Зато вчера мне удалось отыскать великана Бобова. Оказалось, что Бобов совсем не великан. Даже я выше его ростом. Но зато Бобов обладает страшным голосом. Когда я спросил его: «где профессор Трубочкин?», Бобов начал мне что-то объяснять, но с таким грохотом, что я ничего не понял. Сначала у меня зазвенело в ушах и закружилось в голове, а потом вдруг стало совсем тихо. Я видел, как Бобов открывал и закрывал рот, и как от этого дрожит на столе посуда, качается на потолке лампа и лежащая на полу катушка с нитками то закатывается под диван, то опять выкатывается из-под дивана обратно. Тогда я понял, что я оглох. Я выскочил на улицу, сел в трамвай и поехал в редакцию. В трамвае передо мной стоял какой-то человек. Я спросил его: «Вы сейчас выходите?» Он мне ничего не ответил. Я подождал немного и спросил опять: «Вы сейчас выходите?» Он опять ничего мне не ответил. Тогда я сказал очень громко: «Да вы выходите сейчас или нет?» Человек повернул ко мне голову и, молча глядя мне в глаза, восемь раз открыл и закрыл рот. Тут я обозлился и закричал на весь вагон: «Да вы выходите или нет?» Вдруг все повернули ко мне головы и стали молча открывать и закрывать рты и махать руками. Тогда я вспомнил, что я ведь оглох. Я поскорее слез с трамвая и пешком пошёл в ушиную лечебницу. Доктор долго ковырял чем-то у меня в ушах, а потом забинтовал мне всю голову. Теперь я хожу с повязанной головой и ничего не слышу. Но где профессор Трубочкин? Если кто услышит что-нибудь о профессоре Трубочкине, то пусть немедленно сообщит об этом по адресу: Ленинград, Дом книги, Редакция журнала «Чиж», писателю Колпакову.

<3>

Профессор Трубочкин лежал на полу, связанный по рукам и ногам толстой веревкой. Рядом, на табурете, сидел очень толстый человек и курил трубку. Это был великан Бобов.

Великанов нет, есть только очень высокие люди. А Бобов даже не был очень высоким человеком. Но сам себя он называл великаном.

— Ты, профессор Трубочкин, знаешь всё, — говорил великан Бобов. — А я ничего не знаю. Почему это так?

— Потому что ты лентяй. Вот почему ты ничего не знаешь, — сказал профессор Трубочкин. — А я знаю так много, потому что я всё время что-нибудь изучаю. Вот даже сейчас, — я лежу связанный, разговариваю с тобой, а сам в голове повторяю таблицу умножения.

— Ох уж эта таблица умножения! — сказал великан Бобов. — Сколько я её ни учил, так и не мог выучить. Одиножды один — четыре! Это я ещё запомнил, а уж больше ничего в голове не осталось!

— Да, наука легко не даётся.

По-видимому, на протяжении публикации историй о профессоре Трубочкине Хармс трансформировал первоначальный замысел. Первая часть содержит свойственный подобным текстам Хармса мотив дискредитации науки.

1934

73. Чиж. 1934. № 2. Автограф — ИРЛИ.

С этого текста произошло рождение еще одного постоянного персонажа журнала — Умной Маши, приключения которой, как и во многих других случаях, сочинялись разными авторами. Возможно, у Хармса ее образ возник по аналогии (инверсии) с Умной Эльзой из сказки братьев Гримм — переводами их сказок намеревался заниматься Хармс.

1935

74. Чиж. 1935. № 1.

75. Чиж. 1935. № 7. Автограф — ИРЛИ.

Сюжеты Леночкиных сказок по конструкции схожи с историями или случаями «взрослого» Хармса.

«Жил был кузнец…» …и положил карандаш — далее зачеркнутый вариант:

— Ну как же, — сказала Леночка. — Разве ты не знаешь о том, что один кузнец ковал подкову и поднял руку с молотком. Вдруг у него в плече что-то щёлкнуло. Кузнец попробовал опустить руку, а она не опускается. Тогда кузнец попробовал хотя бы молоток из рук выпустить. Но пальцы ни за что не разжимались. Кузнец испугался и побежал к своей жене. Жена увидела, что кузнец бежит к ней с вытаращенными глазами и с поднятой рукой, а в руке держит огромный молоток, — закричала и кинулась бежать.

Карл Иванович Шустерлинг — см. примеч. 26.

76. Чиж. 1935. № 11.

На обложке предыдущего (10) номера журнала был напечатан текст, предварявший появление публикуемого (его автор тоже Хармс).

Жила была собака. Звали собаку Бубубу. Закричишь «Бубубу!», а собака то из под кровати выбежит, то со стола соскочет, то из под дивана вылезет.