Том 3. Фромон младший и Рислер старший. Короли в изгнании - [38]

Шрифт
Интервал

— А ведь это в самом деле счастливая мысль, — прервал сестру Сигизмунд. — Вам следовало бы съездить на улицу Майль к ее родителям и предупредить их. Сначала я хотел было написать Францу… Он всегда имел большое влияние на брата. Есть вещи, которые только он один и мог бы сказать ему. Но Франц далеко… Да и тяжело как-то прибегать к этому… Мне все-таки ужасно жаль несчастного Рислера… Нет, пожалуй, самое лучшее — предупредить госпожу Шеб. Возьмете вы это на себя, сестрица?

Поручение было щекотливое, и мадемуазель Планюс находилась в некотором затруднении. Но она никогда не позволяла себе противиться воле брата, а кроме того, ей хотелось быть полезной их старому другу Рислеру, и это заставило ее решиться.

Благодаря доброте зятя Шебу удалось осуществить свою новую затею. Вот уже три месяца, как он жил в своем знаменитом магазине на улице Майль. Весь квартал дивился на эту лавку без товаров, ставни которой открывались утром, а закрывались поздно вечером, как в больших оптовых магазинах. В помещении устроили полки, новый прилавок, поставили несгораемый шкаф с секретным замком, большие весы. Словом, в распоряжении Шеба были все атрибуты для какой угодно торговли, но он все еще не знал, на чем остановить свой выбор.

Он думал об этом целыми днями, расхаживая взад и вперед по магазину, заставленному громоздкими вещами из их спальни, не поместившимися в комнате за лавкой; он думал об этом и на пороге двери, заложив перо за ухо и с наслаждением прислушиваясь к гулу парижской торговли. Приказчики, проходившие мимо со свертками образчиков под мышкой, ломовые телеги, омнибусы, носильщики, тачки, выгрузка товаров у соседних дверей, кипы материй и позумента, волочившиеся по грязи сточных канав, прежде чем попасть в подвалы, — черные, набитые богатством ямы, где таится зародыш благосостояния торговых домов, — все это приводило в восторг г-на Шеба.

Он любил угадывать содержимое тюков, был первым на месте происшествия, когда какой-нибудь из этих тюков падал на ноги прохожему или когда нетерпеливые, горячие ломовые лошади повертывали телегу так, что она становилась поперек улицы, затрудняя движение. Было у него и много других развлечений мелкого лавочника без покупателей: проливной дождь, уличные происшествия, кражи, споры…

К концу дня Шеб, оглушенный, отупевший, уставший от чужой работы, разваливался в кресле и, вытирая пот со лба, говорил жене:

— Вот жизнь, какой мне всегда недоставало… Кипучая, деятельная.

Г-жа Шеб, привыкшая к причудам мужа, снисходительно улыбалась в ответ. Она постаралась по возможности удобнее устроиться в помещении за лавкой, выходившем окнами на темный двор, и жила, утешаясь воспоминаниями о былом благосостоянии своих родителей и мыслями о богатстве дочери. Всегда опрятно одетая, она успела приобрести уважение поставщиков и соседей.

Большего она и не требовала. Главное, чтобы ее не смешивали с женами рабочих, хотя некоторые из них были богаче ее. Ей хотелось во что бы то ни стало поддержать престиж женщины, принадлежащей к буржуазному кругу. И она делала для этого все, что могла; ее комнатка за лавкой, где в три часа дня было темно, как ночью, блистала порядком и чистотой. Днем кровать складывалась, превращалась в диван, старая шаль служила скатертью, камин, заставленный ширмой, — буфетом, а на плите величиною с жаровню скромно приготовлялась пища. Покой — такова была единственная мечта бедной женщины, которую постоянно выбивали из колеи затеи ее неугомонного спутника жизни.

С первых же дней по указанию Шеба на свежевыкрашенной вывеске было выведено огромными буквами:

КОМИССИОНЕРСТВО. ЭКСПОРТ

Специальность не была указана. Его соседи торговали тюлем, сукном, полотном; он готов был торговать всем, чем угодно, но пока все еще не мог ни на чем остановиться. Зато какие пространные рассуждения приходилось выслушивать г-же Шеб вечером, перед сном.

— Я ничего не смыслю в полотне, но за сукна ручаюсь. Только, если я за них возьмусь, мне понадобится разъездной агент, так как лучшие сорта производятся в Седане и Эльбефе. О цветных тканях нечего и говорить, на них спрос только летом. Торговать тюлем тоже нет смысла — сезон уже на исходе.

Чаще всего колебания Шеба кончались так.

— Утро вечера мудренее… Пора ложиться… — говорил он и, к великому облегчению жены, шел спать.

Несколько месяцев спустя Шеб заскучал. Вернулись головные боли и головокружение. Квартал оказался шумным, нездоровым. Да и дела не шли. Ничего не продавалось: ни сукно, ни другие материи — ничего.

И вот как раз в момент этого нового кризиса «мадемуазель Планюс, сестрица» явилась раскрыть им глаза на поведение Сидони.

Дорогой старая дева говорила себе: «Сначала нужно их подготовить…» Но, как и все робкие люди, она выложила все сразу, с первых же слов, едва успев войти.

Эффект получился необычайный. Услышав, что обвиняют ее дочь, г-жа Шеб в негодовании вскочила… Нет, она ни за что этому не поверит! Бедная Сидони — жертва гнусной клеветы.

Шеб обошелся с мадемуазель Планюс свысока. Он гордо вскидывал голову, сыпал громкими фразами, по обыкновению, все относя на свой счет. Как могли подумать, что его дитя, урожденная девица Шеб, дочь почтенного коммерсанта, уже тридцать лет известного в торговом мире, была способна на… оставьте, пожалуйста!


Еще от автора Альфонс Доде
Набоб

В известном романе Альфонса Доде "Набоб" представлена французская действительность периода Второй империи с присущими тому времени политическими противоречиями, ложной системой выборов, развращенностью нравов.


Маленький шпион

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сафо

В центре романа – дама полусвета Фанни Легран по прозвищу Сафо. Фанни не простая куртизанка, а личность, обладающая незаурядными способностями. Фанни хочет любить, готова на самопожертвование, но на ней стоит клеймо падшей женщины.


Арлезианка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы по понедельникам

Цикл «Рассказы по понедельникам» создавался Альфонсом Доде в то тяжелое для него время, когда материальные затруднения, вызванные необходимостью выплачивать отцовские долги, заставили семью Доде покинуть Париж и поселиться в Шанрозе. Доде писал параллельно рассказы и роман «Фромон младший и Рислер старший».Рассказы 1872–1873 годов составили две книги: «Жены художников» и «Рассказы по понедельникам», последняя вышла в издательстве Лемерра в 1873 году. «Рассказы по понедельникам» в первой части объединены тематически — целиком посвящены франко-прусской войне и отторжению от Франции Эльзаса.


Тартарен из Тараскона

Не каждому автору удается создать литературный персонаж, чье имя станет нарицательным. Французскому писателю Альфонсу Доде это удалось. Герой его трилогии — Тартарен из Тараскона, трусоватый, хвастливый, неистребимо жизнерадостный авантюрист, в котором соединились черты Дон Кихота и Санчо Пансы, прославил Доде на всю Европу. Если в первой книге трилогии Тартарен отправляется в Алжир охотиться на львов, то во второй неутомимый стрелок по фуражкам оказывается в Швейцарии и даже совершает восхождение на Монблан, он общается с русскими нигилистами-революционерами и лишь чудом уклоняется от участия в покушении на жизнь русского императора.


Рекомендуем почитать
Обозрение современной литературы

«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».


Деловой роман в нашей литературе. «Тысяча душ», роман А. Писемского

«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».


Ошибка в четвертом измерении

«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».


Мятежник Моти Гудж

«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».


Четыре времени года украинской охоты

 Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...


Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.


Том 5. Набоб. Сафо

Настоящее издание позволяет читателю в полной мере познакомиться с творчеством французского писателя Альфонса Доде. В его книгах можно выделить два главных направления: одно отличают юмор, ирония и яркость воображения; другому свойственна точность наблюдений, сближающая Доде с натуралистами. Хотя оба направления присутствуют во всех книгах Доде, его сочинения можно разделить на две группы. К первой группе относятся вдохновленные Провансом «Письма с моей мельницы» и «Тартарен из Тараскона» — самые оригинальные и известные его произведения.


Том 4. Джек

Настоящее издание позволяет читателю в полной мере познакомиться с творчеством французского писателя Альфонса Доде. В его книгах можно выделить два главных направления: одно отличают юмор, ирония и яркость воображения; другому свойственна точность наблюдений, сближающая Доде с натуралистами. Хотя оба направления присутствуют во всех книгах Доде, его сочинения можно разделить на две группы. К первой группе относятся вдохновленные Провансом «Письма с моей мельницы» и «Тартарен из Тараскона» — самые оригинальные и известные его произведения.


Том 2. Рассказы по понедельникам. Этюды и зарисовки. Прекрасная нивернезка. Тартарен из Тараскона

Настоящее издание позволяет читателю в полной мере познакомиться с творчеством французского писателя Альфонса Доде. В его книгах можно выделить два главных направления: одно отличают юмор, ирония и яркость воображения; другому свойственна точность наблюдений, сближающая Доде с натуралистами. Хотя оба направления присутствуют во всех книгах Доде, его сочинения можно разделить на две группы. К первой группе относятся вдохновленные Провансом «Письма с моей мельницы» и «Тартарен из Тараскона» — самые оригинальные и известные его произведения.


Том 1. Малыш. Письма с мельницы. Письма к отсутствующему. Жены художников

Настоящее издание позволяет читателю в полной мере познакомиться с творчеством французского писателя Альфонса Доде. В его книгах можно выделить два главных направления: одно отличают юмор, ирония и яркость воображения; другому свойственна точность наблюдений, сближающая Доде с натуралистами. Хотя оба направления присутствуют во всех книгах Доде, его сочинения можно разделить на две группы. К первой группе относятся вдохновленные Провансом «Письма с моей мельницы» и «Тартарен из Тараскона» — самые оригинальные и известные его произведения.