Том 28. Письма 1901-1902 - [111]

).

3446. Ф. де КАСТЕЛЬ

Август, до 21, 1901 г.

Печатается по тексту: Переписка с Книппер, т. 1, стр. 429, где опубликовано впервые, по автографу. Нынешнее местонахождение автографа неизвестно.

Написано на визитной карточке переводчицы («La Contesse Philippine de Castell-Rüdenhausen»), обратившейся к Чехову с просьбой разрешить ей перевести рассказ «Тиф». Как видно из письма Книппер от 26 августа 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 427), Чехов отдал карточку со своим ответом Книппер для перевода, по-видимому, на французский язык (на карточке неизвестной рукой надписан адрес переводчицы: «Reichenau — Payerbach près de Vienne, Autriche»). Книппер не успела сделать перевод, будучи в Ялте, увезла визитную карточку в Москву и лишь 26 августа отправила ее, вероятно, со своим переводом в Ялту. «Прости, что задержала, но не могла найти, заложила куда-то усердно в дороге». Датируется предположительно датой отъезда Книппер из Ялты.

3447. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

21 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 117–118.

Написано на фирменной бумаге: «Hôtel „Kist“ Sevastopol».

О. Л. Книппер ответила 24 августа 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 422–423).

…мочалки рафии… — употреблялись для подвязывания растений.

Поеду в Ялту… — Чехов проводил до Севастополя О. Л. Книппер, уезжавшую в Москву. В Севастополе он переночевал в гостинице «Кист».

Не скучай ~ не сердись… — Книппер писала из Харькова 21 августа: «Я вчера долго стояла у окна и плакала, плакала, — впрочем, ты этого не любишь. Смотрела в лунную ночь и так заманчиво белела тропиночка, так хотелось пойти по ней и почувствовать себя на свободе, а не в противном вагоне. Когда с глазу на глаз с природой, то каждое ощущение, каждое чувство делается цельнее и сильнее и понятнее. Опять, верно, выбранишь меня — зафилософствовалась, немка! Когда я успокоилась, я начала думать о нашей любви. Хочу, чтобы она росла и заполнила твою и мою жизнь. Представляла себе, как бы мы с тобой жили зиму в Ялте, искала и находила себе занятия. Это так верно и будет в будущем году. Ты веришь? Ну, загадывать не будем, а эта зима сама покажет, как и что будет» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 407–408).

3448. А. А. ДОЛЖЕНКО

22 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 119.

Ответ на письмо А. А. Долженко от 16 августа 1901 г. (ГБЛ).

…вернувшись вчера вечером в Ялту… — Чехов ездил в Севастополь провожать О. Л. Книппер в Москву (см. предыдущее письмо).

Ответ пришлю скоро… — Чехов написал Долженко на следующий день (см. письмо 3451).

…посоветоваться с тобой насчет постройки… — Долженко сообщал, что купил участок земли под Москвой, около ст. Одинцово, хочет строиться и просил взаймы 800 рублей.

3449. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

23 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 118–119.

Год устанавливается по связи с письмом к Книппер от 21 августа 1901 г.

…в море не качало, всё обошлось весьма благополучно. — Чехов плыл на пароходе из Севастополя в Ялту 21 августа.

Как встретили тебя товарищи? — 22 августа 1901 г. Книппер, описывая первый день пребывания в Москве, сообщала: «В 12 час. я умылась, оделась и пошла на Бронную в театр. Ужасно волновалась, даже глупо. Репетиции не было, и потому видела сначала только Тихомирову, Александрова, Фессинга и потом Немировича, который расспрашивал, конечно, обо всем <…> Встретили меня очень приветливо, ласково. Немирович, конечно, выпытывал, как я отношусь к театру, соскучилась ли по нем. Очень желают, чтобы ты зиму жил здесь. Пригласили меня вечером на репетицию „Утки“ в новое наше здание <…> в Сущеве <…> Вечером сейчас я была в Сущеве на репетиции. Там воздвигнута славная сцена, точь-в-точь как в театре, так что декорации прилаживаются прямо к нашим размерам и не будут более происходить недоразумения. Там узрела, конечно, Вишневского, кот<орый> главным образом велел тебе написать, что он сгорает от нетерпения услышать, как ты говоришь „моя жена“ и как ты меня называешь <…> Слушала светские восторги Раевской; Судьбинин до земли преклонялся и руку целовал как „даме“. Все о тебе спрашивали, когда ты приедешь, какой ты etc <…> Все решили, что я осталась, какая и была. Без конца говорили о нашей свадьбе, как и что было, я сообщила, что ты рассказываешь — как тебя „женили“ — и все хохочут. Вишневский уверяет, что все ужасно его жалеют, что он меня упустил, и я ему все нос показывала. Он все спрашивал, любишь ли ты его; я говорю — очень. Репетиции идут вяло. Немирович выразил желание, чтобы я играла жену в „Утке“, т. к. получается пустое место. Только молчи об этом; я пока ничего не ответила. Что ты думаешь?» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 410–413).

Арсений еще не приехал. — Дворник Арсений находился в отпуску.

…Марфуша будет лежать еще три недели. — Моцная Марфа, горничная, как и кухарка Маша, была в это время больна тифом.

Г-жу Коновицер полиция гонит из Ялты… — Как еврейка, Коновицер была лишена права жить в Ялте.

3450. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

23 августа 1901 г.