Том 27. Письма 1900-1901 - [37]
3147. М. О. МЕНЬШИКОВУ
17 сентября 1900 г. Ялта.
17 сентября 1900.
В ответ на Ваше письмо, дорогой Михаил Осипович, спешу сообщить Вам>*, что всё сие время, т. е. почти весь сентябрь, я был нездоров и ничего не делал. В Москву едва ли попаду>*, и так как Ялта мне опротивела и уехать надо, то уеду за границу — по всей вероятности. В «Жизнь» я не давал «Трех сестер»>* и оных туда не обещал. Вам пришлю, тщусь прислать повесть>* и пришлю к ноябрю. Не сердитесь, ради создателя.
Будьте здоровы, крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
NB. В Ялте был Сергеенко>*.
На конверте:
Петербург. Михаилу Осиповичу Меньшикову.
Фонтанка, 37, в редакции «Недели».
Книппер О. Л., 19 сентября 1900>*
3148. О. Л. КНИППЕР
19 сентября 1900 г. Ялта.
Субботу мать едет в Москву. Пьеса не готова. Приеду после>*. Кланяюсь, целую ручки.
Антониус.
На бланке:
М<о>ск<ва>. Мерзляковский, д. Мещериновой.
Ольге Леонардовне Книппер.
Чеховой М. П., 19 сентября 1900>*
3149. М. П. ЧЕХОВОЙ
19 сентября 1900 г. Ялта.
19 сент. 1900.
Милая Маша, мать уезжает в Москву в субботу>* 23-го сентября. В понедельник утром пошли на вокзал Машу>*.
Я тоже уезжаю, за границу>*, но когда — пока неизвестно. В Ялте погода очень хорошая, теплая. Нового ничего нет.
Будь здорова. О деньгах не беспокойся>*; буду высылать или надумаю, как и где ты будешь их брать в Москве.
Твой А. Чехов.
Книппер О. Л., 22 сентября 1900>*
3150. О. Л. КНИППЕР
22 сентября 1900 г. Ялта.
22 сент. 1900.
Милюся моя, Оля, голубчик, здравствуй! Как поживаешь? Давненько уже я не писал тебе, давненько. Совесть меня мучает за это немножко, хотя я не так уж виноват, как может это казаться. Писать мне не хочется, да и о чем писать? О моей крымской жизни? Мне хочется не писать, а говорить с тобой, говорить, даже молчать, но только с тобой. Завтра в Москву едет мать, быть может, и я поеду скоро, хотя совсем непонятно, зачем я поеду туда. Зачем? Чтобы повидаться и опять уехать? Как это интересно. Приехать, взглянуть на театральную толчею и опять уехать.
Я уеду в Париж, потом, вероятно, в Ниццу, а из Ниццы в Африку>*, если не будет там чумы. Вообще нужно будет так или иначе пережить, или, вернее, перетянуть эту зиму.
От Маши нет писем уже больше месяца>*. Отчего она не пишет? Скажи ей, чтобы она писала хотя раз в неделю. Если я выеду за границу, то письма будут пересылаться мне отсюда здешней почтой.
Мадам Бонье бывает у меня почти каждый день>*. Ты не ревнуешь?
Итак, тебя нужно поздравить с началом сезона>*. Ты уже играла по крайней мере в «Одиноких»>*. Поздравляю, милая дуся, желаю полнейшего успеха, желаю хорошей работы, чтобы ты и уставала и испытывала наслаждение. А главное, чтобы пьесы у Вас были порядочные, чтобы интересно было играть в них.
Сердишься на меня, дуся? Что делать! Мне темно писать, свечи мои плохо горят. Милая моя, крепко целую, прощай, будь здорова и весела! Вспоминай обо мне почаще. Ты редко пишешь мне, это я объясняю тем, что я уже надоел тебе, что за тобой стали ухаживать другие. Что ж? Молодец, бабуся!
Целую ручку.
Твой Antoine.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
У Никитских ворот, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
Полевому П. Н., 22 сентября 1900>*
3151. П. Н. ПОЛЕВОМУ
22 сентября 1900 г. Ялта.
22 сентябрь 1900 г.
Многоуважаемый Петр Николаевич!
Я уже получил от Вас ранее циркуляр с приглашением принять участие в юбилейном сборнике>*, но, простите, до сих пор не ответил, потому что решительно не знал, что ответить, и все откладывал. Я нездоров и по нездоровью ничего не пишу или пишу очень и очень мало, и потому дать Вам обещание>*, более или менее определенное, относительно своего участия в сборнике я не мог бы и в то же время отказываться от участия в юбилее Юлия Осиповича не хотелось бы — отсюда такая нерешительность моя и неаккуратность… Как бы ни было, я решил ответить на Ваше последнее письмо просьбой. Не найдете ли Вы возможным принять и напечатать в сборнике мой рассказ, не теперь, но давно уже написанный? Он написан был до 90-го года>*, стало быть, лет 10 назад — самое малое, но он не был нигде напечатан или же, кажется, нигде. Его готовят в типографии Маркса для III тома, но если Вы возьмете его для сборника, то он может войти в IV или V томы издания Маркса. Если Вы возьмете его, то III том от этого не станет меньше*. Называется он так: «Весной». Будьте добры, побывайте в типографии Маркса и возьмите этот рассказ, и буде найдете его годным для сборника, то возьмите, сказавши Адольфу Федоровичу, что рассказ этот может войти потом в IV или V томы.
Во всяком случае о согласии Вашем или несогласии напишите мне.
Желаю Вам всего хорошего и остаюсь искренно Вас уважающим и преданным.
А. Чехов.
* В III томе 26 листов, в рассказе же «Весной» всего только 6 страниц.
Прусику Б., 22 сентября 1900>*
3152. Б. ПРУСИКУ
22 сентября 1900 г. Ялта.
Многоуважаемый Борис Федорович!
Пьеса моя «Три сестры» в настоящее время еще только пишется. Когда будет кончена, неизвестно. Само собою разумеется, что я напишу Вам, когда она будет кончена, и вышлю один экземпляр ее после того, как она пойдет на сцене Московского Художественного театра. Вами переведенные пьесы буду ждать и приму их с великою благодарностью.
