Том 27. Письма 1900-1901 - [36]
1 октября — так по крайней мере думаю — уеду за границу>*, хотя и не тянет туда. Так насчет пьесы не беспокойтесь, пришлю тотчас же, как кончу, не задержу у себя ни единого дня.
Будьте здоровы и счастливы, да хранит Вас бог и ангелы небесные. Не телеграфировал Вам, простите, потому что все равно пьесы нет, не готова.
Ваш А. Чехов.
В Ялте сгорел театр>*. Он был здесь совершенно ненужен, кстати сказать.
Книппер О. Л., 14 сентября 1900>*
3144. О. Л. КНИППЕР
14 сентября 1900 г. Ялта.
14 сент. 1900.
Милая моя, славная моя Оля, актрисочка замечательная, твое последнее письмо, в котором ты описываешь свое путешествие на Воробьевы горы>*, растрогало меня, оно очаровательно, как ты сама. А я вот уже 6 или 7-й день сижу дома безвыходно, ибо все хвораю. Жар, кашель, насморк. Сегодня, кажется, немного лучше, пошло на поправку, но все же слабость и пустота, и скверно от сознания, что целую неделю ничего не делал, не писал. Пьеса>* уныло глядит на меня, лежит на столе; и я думаю о ней уныло.
Ты не советуешь мне ехать в Москву>*? В первых числах октября в Москву уезжает мать>*, надо мне отправлять ее туда, так что, очевидно, ехать к тебе не придется. Значит, зимой ты забудешь, какой я человек, я же увлекусь другой, буде встречу другую, такую же, как ты, — и все пойдет по-старому, как было раньше.
Завтра я напишу тебе еще, а пока будь здорова, милая моя. Приехал Альтшуллер. Будь здорова и счастлива.
Твой Antoine.
Еду с Альтшуллером в город.
Я с Альтшуллером не поехал, так как, едва мы вышли из дому, как во двор пожаловала начальница гимназии. Пришлось остаться дома.
Прости, милая, за это скучное письмо. Завтра напишу веселее.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
У Никитских ворот, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
Книппер О. Л., 15 сентября 1900>*
3145. О. Л. КНИППЕР
15 сентября 1900 г. Ялта.
15 сентября 1900.
Ты знаешь, милая? Сгорел тот самый театр, в котором ты играла в Ялте>*. Сгорел ночью, несколько дней назад, но пожарища я еще не видел, так как болел и не был в городе. А еще что у нас нового? А еще ничего.
Из газет узнал, что у вас начинаются спектакли 20 сентября и что будто Горький написал пьесу>*. Смотри же, напиши непременно, как у вас сойдет «Снегурочка»>*, напиши, какова пьеса Горького, если он в самом деле написал ее. Этот человек мне весьма и весьма симпатичен, и то, что о нем пишут в газетах, даже чепуха разная, меня радует и интересует. Что касается моей пьесы, то она будет рано или поздно, в сентябре, или октябре, или даже ноябре, но решусь ли я ставить ее в этом сезоне — сие неизвестно, моя милая бабуня. Не решусь, так как, во-первых, быть может, пьеса еще не совсем готова, — пусть на столе полежит, и, во-вторых, мне необходимо присутствовать на репетициях>*, необходимо! Четыре ответственных женских роли, четыре молодых интеллигентных женщины, оставить Алексееву я не могу, при всем моем уважении к его дарованию и пониманию. Нужно, чтобы я хоть одним глазком видел репетиции.
Болезнь задержала, теперь лень приниматься за пьесу. Ну, да ничего.
Вчера после начальницы приходила M-me Бонье, ужинала.
Напиши мне еще интересное письмо. Побывай еще раз на Воробьевых горах и напиши>*. Ты у меня умница. Пиши только подлиннее, чтобы на конверте было две марки. Впрочем, тебе теперь не до писанья; во-первых, дела много, и, во-вторых, уже отвыкать стала от меня. Ведь правда? Ты холодна адски, как, впрочем, и подобает быть актрисе. Не сердись, милюся, это я так, между прочим.
Нет дождей, нет воды, растения погибают. Стало опять тепло. Сегодня пойду, вероятно, в город. Ты ничего не пишешь мне о своем здоровье. Как себя чувствуешь? Хорошо? Пополнела или похудела? Пиши обо всем.
Целую тебя крепко, до обморока, до ошаления. Не забывай твоего
Antoine.
На конверте:
Москва. Ее Высокоблагородию Ольге Леонардовне Книппер.
У Никитских ворот, Мерзляковский пер., д. Мещериновой.
Миролюбову В. С., 15 сентября 1900>*
3146. В. С. МИРОЛЮБОВУ
15 сентября 1900 г. Ялта.
15 сентябрь 1900.
Спасибо, милый Виктор Сергеевич, что вспомнили. Я старею, живу где-то у чёрта на куличках — в Аутке, близ Ялты, и кажется мне, что меня уже все на свете забыли>*. С удовольствием прислал бы рассказик в «Журнал для всех»>*, да всё некогда или побаливаю. Нужно и в «Жизнь» и в «Русскую мысль»>*, нужно и пьесу изобразить>*, вот тут и вертись. Если напишу что-нибудь>*, то, простите, уж не раньше ноября.
А Вы всё скучаете!>* И всё Вы жалуетесь!.. Жениться бы Вам нужно, на полной особе, с характером, чтобы она Вас любила, а Вы бы ее боялись.
В конце сего месяца, вероятно, уеду за границу>*. Были Вы в Париже этим летом?>* Нет? Если нет, то почему?
Хотелось бы повидаться с Вами и потолковать о том о сем. Ну, да, вероятно, увидимся не раньше весны.
Подписка на Ваш журнал>* скоро начнется и будет прекрасной. В этом я убежден, и мне кажется, что Вы тоже должны веровать в хорошую подписку — и посему, признаюсь, Ваш несколько меланхолический тон не так чтобы уж очень понятен.
Жму Вам руку и желаю всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
Меньшикову М. О., 17 сентября 1900
