Том 26. Вояж на Гавайи - [111]

— Мне крупно не повезло, что вы заметили меня вчера в клинике, — посетовал он. — Лэндел сообщил мне, будто вы уже полтора часа как уехали, поэтому я и вообразил, что мне ничего не угрожает. Какая удача для вас!

— Это произошло бы рано или поздно в любом случае, — заверил я его. — Все указывало на кого-то, тесно связанного с клиникой. Беда в другом: все вокруг заврались так, что хоть святых выноси. Лэндел старался скрыть все, что только можно, а Джейн Уинтур усиленно ему в том помогала. Они лгали по поводу истинных причин, почему Эллен Драри и Беверли Гамильтон стали пациентками клиники, и даже словом не обмолвились, что Кэрол Драри тоже побывала здесь.

— Пол был хорош, — отчужденно высказалась Кэрол. — Почти так же хорош, как и ты, Дэнни. Хотя, если быть откровенной, одна ночь — это еще слишком мало для окончательных выводов.

— Твоя сестра всячески старалась выгородить тебя с той самой секунды, как наткнулась на нас с тобой тогда в квартире, — продолжил я тем временем. — Беверли Гамильтон лгала, чтобы выгородить Найджела Моргана, а Морган — чтобы избежать банкротства. У всех нашлось что скрывать, и никто не желал говорить правду, если была хотя бы малейшая возможность уклониться от этого.

— Ближе к делу, — скрипнул зубами Войгт.

— Тот здоровенный бугай, что оказался на поверку кротким ягненком, — кажется, его звали Пит? — обратился я к Кэрол, игнорируя требование Чака. — Зачем тебе понадобилось тащить его с собой ко мне на квартиру, Кэрол? Ты же знала, что у меня нет историй болезни?

— Пит оказался для меня огромным разочарованием, — печально призналась она. — Я решила, что он достаточно туп, чтобы поверить мне, — так оно и вышло, кстати, — и еще вообразила, будто ему хватит силенок, чтобы хорошенько тебя измордовать. И вот тут-то я дала маху! — Она тяжело вздохнула. — Если бы все вышло по-моему, то он мог бы уложить тебя в ближайшую больницу на пару недель, а после нее ты, возможно, потерял бы всякую охоту продолжать поиски Бэйкера.

— А потом, когда убедилась, что Питу со мной не справиться, решила встать под мои знамена?

— Для этого от меня многого не потребовалось, — медленно улыбнулась она.

— Да, я немало получил удовольствия, пока мы с тобой входили в контакт, — согласился я и взглянул на Войгта: — Почему вы убили Бэйкера?

— Он не убивал, — небрежно вмешалась Кэрол. — Это я.

— Ты?! — Я уставился на нее с недоверием.

— Это длинная история, Дэнни, — сказала она. — Но если хочешь послушать…

— У нас нет для этого времени, — поспешно прервал Войгт. — Мы должны еще решить, что делать с Бойдом, и…

— А ну, заткнись! — цыкнула она на Войгта, и кожа на его физиономии от бессильной ярости приобрела болезненно-серый оттенок. — Все началось с идеи, осенившей мою многомудрую старшую сестрицу, — начала Кэрол тоном, обещающим долгое повествование. — Она питала глубокую веру в теории Лэндела, пусть даже он так и не излечил ее сучьи наклонности. Потом она подумала: вдруг ему больше повезет с такой простой, без комплексов нимфоманкой, как ее собственная младшая сестра? Я и слушать-то ее особенно не хотела до тех пор, пока Эллен не выдвинула парочку отвратительных альтернатив — как поступит со мной, если я не соглашусь. Затем в тот день, когда я явилась в клинику, Лэндел обрадовал меня, сообщив, что у меня будет свой персональный мужской суррогат и относительная свобода. Врать не стану — мне тут же здорово полегчало. Я имею в виду, что показалось не столь уж трудным выдержать несколько недель в отдельной палате с таким красавцем самцом, как Пол Бэйкер.

Она медленно покачала головой.

— Вся беда в том — я бы никогда не поверила в это, если бы не убедилась на собственном горьком опыте, — что уже через пару недель одного секса оказалось недостаточно. Вы начинаете нуждаться и в других сопутствующих вещах, таких, как, например, разговор, пусть даже самый обычный. Именно тогда я обнаружила, что за холеной внешностью Пола скрывается самый последний сукин сын из всех, с которыми мне когда-либо пришлось столкнуться в жизни. Он начал непрестанно язвить, и я отвечала ему тем же. Это еще больше раздражало его, поэтому однажды ночью Пол начал рассказывать мне об Эллен и ее пребывании в клинике. В роли мужского суррогата сестры выступал сам Лэндел, но Бэйкер как-то сумел раздобыть из картотеки историю ее болезни, прослушал ленты с записями и знал о ней все досконально.

— И конечно, не замедлил посвятить тебя в самые интимнейшие детали?

— Это было так отвратительно, — прошептала Кэрол. — Он говорил мне о сестре такие вещи, которые знать никто не имел права, и чем больше я пыталась заставить его молчать, тем пуще Пол начинал изгаляться. И так из ночи в ночь. Затем как-то раз, будучи уже не в силах дольше выдерживать его издевательства, я схватила маникюрные ножницы и расцарапала ему грудь. Это были всего лишь небольшие порезы, но он воспринял это так — подумать только! — будто я и впрямь нанесла ущерб его мужской красоте, и едва ли не обезумел от мысли, что будет носить на себе шрамы всю оставшуюся жизнь. Пол вопил благим матом минут десять, а потом вдруг заявил, что знает верный способ, как свести со мной счеты, после чего с шумом выбежал из комнаты. Минут через десять он вернулся с ножом в руке и в славной компании.