Том 24. Куда исчезла Чарити? - [76]

— Мой дорогой! — Он схватил мою руку, словно я был его давно потерянным братом, вернувшимся через двадцать лет с необитаемого острова. — Как мило с твоей стороны, что ты пришел на мою маленькую вечеринку и привел свою подружку!

Я представил его блондинке с выбеленными прядями, которая смотрела на него открыв от восхищения рот.

— Я так счастлива, что вы позволили Рику привести меня сюда, мистер Оллсоп, — сказала она. — Вы — мой самый любимый актер!

— Называйте меня, пожалуйста, Айваном. — Он откинул назад свои длинные волнистые каштановые волосы и тепло улыбнулся ей. — Как очаровательно с вашей стороны сказать такое, моя дорогая! Никогда прежде я не считал, что могу быть чьим-то любимым актером, хотя мой агент живет только этой надеждой. — Оллсоп улыбнулся мне короткой ироничной улыбкой. — Я почему-то никогда не думал, что вы водите компанию со знатоками искусства, Рик.

— Как и у вашего агента, мои надежды теперь осуществились, — ответил я.

Он повел нас к бару, где Леонард Рид уже взгромоздился на стул с выражением номер два на физиономии (загадочный монгол-злодей) и в том самом черном наряде, в котором я видел его несколько дней назад, включая громоздкий платиновый браслет на правом запястье. Айван Оллсоп представил его Саре, а потом направился за стойку и принялся готовить напитки.

— Я видела ваш последний фильм, мистер Рид, — сказала Сара.

— И это дает вам право на членство в эксклюзивно малочисленной группе, — бросил Леонард. — По крайней мере, вы не назвали его картиной. — Он оскалил зубы в разбойничьей гримасе. — Однако давайте поговорим о вас. И что вы думаете о моей игре?

— О, Леонард! — Айван в отчаянии воздел глаза к небу. — Это самая бородатая голливудская шутка.

— Я считаю, что кинофильм очень заурядный, — находчиво сказала Сара, — но вы были просто ужасны.

— За это, — сказал он ей великодушно, — вы можете называть меня просто Леонардом. У меня такое чувство, что на этот раз Рик нашел нечто особенное. Под этой жуткой соломенной шляпкой явно наблюдаются проблески ума.

— Он просто никак не может выйти из роли злодея, — объяснил я Саре. — Играет даже для одного зрителя.

— Меня это ничуть не беспокоит, Рик, — сказала она. — Будто я смотрю фильм, в котором он снимался. Я имею в виду аудиторию из одного зрителя.

— Туше! — Айван разразился громким хохотом.

Асфальтовые глаза сверкнули из-под набрякших век, когда Леонард поставил на стойку бара локоть, уперся подбородком в ладонь и уставился на Оллсопа.

— И все-таки я не представляю тебя в роли злодея в библейской хламиде, Айван, — вкрадчиво сказал он. — Струящийся шифон с несколькими блестками — еще куда ни шло. Это тебе гораздо больше подойдет.

Лицо Оллсопа на мгновение застыло, но потом он пожал плечами:

— Совершенно с тобой согласен, дорогой. — Его смешок был самоуничижительным. — Но продюсеры думают иначе, насколько я понимаю. Мой агент говорит, что дело, можно считать, в шляпе.

— Ну, — сказал слащаво Леонард, — тебе там самое место, старикан. В шляпе!

Прибыли еще гости.

Оллсоп отчаянно замахал руками и завопил:

— Сюда! Присоединяйтесь к нам, дорогие мои! У нас тут как раз в разгаре обмен любезностями — только клочки летят!

Вновь прибывшие медленно двинулись к бару. Я отметил, что недокормленная хищная птица надела третий помятый итальянский костюм, а у Фриды Паркин сохранился все тот же затравленный вид, вполне соответствующий унылому выражению серо-зеленых глаз. Черный брючный костюм без всяких женственных оборочек подчеркивал хрупкость ее фигуры до такой степени, что невольно хотелось задать вопрос, уж не страдает ли она от авитаминоза.

— Я вас помню, — сказал Саре Чарли Стерн, когда Оллсоп хотел было представить их друг другу. — Вы работаете на Герберта Уолкера. — Он бросил на меня долгий пристальный взгляд, а потом снова перевел глаза на нее. — Я чрезвычайно удивлен тем, что вижу вас в столь неподобающей компании, мисс Кронин. Я настоятельно вам советую не иметь ничего общего с этим дегенератом Холманом, в противном случае я буду вынужден переговорить с мистером Уолкером относительно вашей дальнейшей работы у него.

— А как поживает ваш отвратительный громила? — вежливо осведомился я. — Надеюсь, он полностью оправился от головной боли?

— Джон в полном здравии, — натянуто ответил Стерн. — Вам еще может представиться случай в самом ближайшем будущем отдать должное его физической силе, мистер Холман. Если вас это интересует, он сейчас ожидает меня в машине.

— Я всегда удивлялся, почему ты никогда не посылал его увидеться со мной, Чарли-птичка? — спросил Леонард Рид ласково, почти нежно. — Или ты опасаешься, что я верну его тебе в разобранном виде?

— Я здесь только потому, что Айван убедительно просил меня прийти, — бросил Стерн. — Но есть вещи, которые я не стану делать даже ради него, а именно: вступать в разговор с маньяком-убийцей, таким, как ты!

— Меня это вполне устраивает. — Леонард счастливо ему улыбнулся. — Не люблю спорить с карликами.

Глаза Чарли налились кровью, но Айван не дал ему взорваться, громко провозгласив:

— А вот и мой последний гость прибыл!

Зои Парнелл торжественно прошествовала от входной двери в гостиную. Ее волосы цвета бурбона были собраны на макушке фантастической пирамидой, отчего девушка казалась ростом около шести футов. На ней было блестящее серебряное платье, подчеркивающее все соблазнительные части ее тела. Она не просто превзошла двух остальных девушек, она полностью затмила их своим нарядом и наслаждалась каждым мгновением своего триумфа.