— Вы могли бы меня обмануть, назвавшись кем угодно! — заявила Пенни.
— Мое имя Бейкер, — поспешил вмешаться я, — а это мисс Поттер.
— Да, сэр. — Он наклонил голову на целый дюйм. — Вас ожидают. Входите, пожалуйста.
Дверь еще разок скрипнула, и мы вступили в огромный холл с галереей. Он выглядел достаточно большим, чтобы разместить в нем пятьдесят вампиров в комплекте с их собственными гробами. Широкая дубовая лестница спиралью поднималась на галерею, а у ее подножия стоял на часах в полном боевом облачении воин с громадной боевой секирой. Уюта он не придавал, можете мне поверить.
— Я сообщу мисс Имоджен, что вы здесь.
Фартингейл неслышными шагами подошел к одной из дверей, выходивших в главный холл, и скрылся за нею.
— Ты считаешь, что все это — одна и та же шутка? — прошептал я.
— Шутка? — также шепотом ответила Пенни. — Все это устроено Робертом Карлтоном, чтобы задурить нам головы!
— Несомненно, — ответил я чуть громче, поскольку голос все же ко мне вернулся. — Это просто розыгрыш и…
Пенни приглушенно ойкнула и вцепилась мне в руку:
— Слушай!
Я услышал какое-то шуршание и неохотно повернул голову. К нам приближалась походившая на статуэтку брюнетка, облаченная в платье из плотного шелка, который и издавал такой странный звук. Темные волосы, разделенные прямым пробором, обрамляли овальное лицо. У нее была необычайно белая и как бы светящаяся кожа, прямой аристократический нос, плотно сжатые губы, большие темные сияющие глаза. Шелковое платье пепельного цвета было перетянуто в талии золотой цепочкой. Если подобный туалет должен был говорить о скромности, то он достигал обратного эффекта, так как шелк туго обтягивал гордую полноту грудей, тонкую талию и плавные округлые бедра. При каждом шаге переливы тонкого материала подчеркивали очертания длинных ног танцовщицы, так что она казалась более обнаженной, чем если бы на ней вообще ничего не было надето. Я почувствовал, что Пенни замерла, чисто по-женски отреагировав на появление соперницы. Но тут брюнетка неожиданно остановилась в паре футов от нас и широко раскрытыми глазами уставилась на меня.
— Бастард?[1] — прошептала она.
— Что? — изумился я, не понимая, с какой стати меня обзывают ублюдком.
Она закрыла глаза, все ее тело напряглось, потом она все же взглянула на меня, заставив себя улыбнуться.
— Извините, — произнесла она красивым контральто. — Я была далеко, задумалась о другом, прошу простить меня…
— Да, конечно! — пробормотал я.
— Имоджен, — представилась она. Уголки ее губ слегка опустились, когда я знакомил ее с Пенни Поттер.
— Вы тоже с телевидения? — В ее голосе проскользнула явная насмешка. — Остальные в гостиной. Прошу вас, следуйте за мной.
Она повернулась, и мы послушно последовали за ней через холл в гостиную, обставленную в стиле «веселье на поминках» — в темно-коричневых и черных тонах. Три канделябра тщетно пытались бороться с полумраком, но им даже наполовину не удавалось рассеять темноту теней по углам.
Прищурившись, я присмотрелся к собравшимся и в конце концов ухитрился распознать Бориса, Роберта Карлтона и дракулоподобную физиономию его братца, актера.
— Ах! — засиял Роберт. — Наконец-то вам удалось добраться сюда!
Пенни рухнула в ближайшее кресло и закурила сигарету. Я пробрался к Борису и сел рядом с ним на неудобной кушетке, в то время как изящная брюнетка опустилась на стул в дальнем конце комнаты, смахивающий на трон.
— Трудно было отыскать это место? — осведомился Роберт Карлтон.
— Страшная Мыза, — произнесла Пенни напряженным голосом. — Что за идиотское название?
— Я никогда не спрашивал Хью об этом, — пожал плечами Роберт. — Он появится сегодня, я предполагаю. — Роберт с надеждой посмотрел на брюнетку, устроившуюся в тени. Пепельный цвет ее платья сливался с царившей там мглой. — Может быть, Имоджен сможет нас просветить?
— Это длинная история, — спокойно заговорила она. — Вначале это место называлось Викс-Киип, но после того, как Черный Рыцарь его проклял, окрестные крестьяне переименовали его в Страшную Мызу.
— Послушайте! — Роберт пришел в неописуемый восторг. — По-моему, это восхитительная история. Проклятие Черного Рыцаря!
— Все это случилось во времена крестоносцев, — опять заговорила Имоджен. — Ходили слухи, что один из наших предков был внебрачным сыном короля, поэтому его и прозвали сэром Алариком Бастардом. Он сражался в рядах крестоносцев; согласно легенде, на обратном пути в родные места он близко сошелся с тевтонским воином, известным под именем Черного Рыцаря. Возможно, вы знаете, что только половина рыцарей, сражавшихся в войсках крестоносцев, действительно боролась за сохранение христианства, остальные же сражались только ради богатой добычи. Черный Рыцарь разграбил какой-то сарацинский дворец и набил сокровищами трюмы корабля. Когда судно вышло с Мальты, сэр Аларик со своими людьми убил Черного Рыцаря и его приближенных, завладел его сокровищами и благополучно доставил их домой. Но, умирая, Черный Рыцарь проклял сэра Аларика и всех его потомков.
— Что это было за проклятие? — заинтересовалась Пенни.
Имоджен несколько секунд молчала, и я подумал, что она мысленно редактирует свой рассказ.