Том 14. За рубежом. Письма к тетеньке - [289]

, которое разоблачило и убило бы нравственно шайку нигилистов… Что отвечал писатель? Он выразил, конечно, полное сочувствие видам обращенного нигилиста, но от образования всякого общества отказался по уверенности, что членов охранительного общества, соединившихся по собственному почину, потребуют к ответу за недозволенные общества… а в случае утверждения плана их властями, они станут во всех глазах чем-то вроде полицейских агентов и утратят всякое значение» (стр. 13 назв. брошюры). Достоевский отказался принять участие в практическом осуществлении предложения одного из ренегатов революции, но предложение это запомнили и «всеподданнейше» донесли о нем авторы «Писем», один из которых — Воронцов-Дашков («Амалат-бек» у Салтыкова) и возглавил скоро уже усовершенствованную и не боящуюся полицейских репрессий организацию «охранительного общества… членов, соединившихся по собственному почину». Boзможно, что это наименование из брошюры, которую как раз в дни работы над «Письмами к тетеньке» читал Салтыков, ближайшим образом послужило ему объектом сатирической парафразы («Общество частной инициативы спасения») для обозначения «Священной дружины».

…организация, которая… «жарила» бы не словом, но прямо оставляя знаки на теле. — Указание на террористические замыслы «Священной дружины» против революционеров (в частности, Гартмана, Рошфора и Кропоткина), о которых Салтыков был осведомлен Лорис-Меликовым.

Расплюев. — Фигурой «Расплюева» — шулера и морально растленного героя из драматической трилогии Сухово-Кобылина — Салтыков пользуется для сатирической персонификации тех элементов подпольного аппарата «Священной дружины», на которых, в отличие от высокопоставленных политических вдохновителей и покровителей этого «учреждения», держалась вся фактическая работа по непосредственной организации всякого рода шпионских и провокаторских авантюр (ср. в характеристике «Расплюева» такие указания и определения: «организатор», «устроитель», он готов «в пользу «господина» изнурять себя» и т. п.).

Нынче в трактиры нужно ходить с осмотрительностью — Трактир, кабак, ресторан — были аренами филерской деятельности «дружинников». В дневнике одного из них — генерала В. Смельского есть, например, такая запись: «Шувалов читал умную записку неизвестного мне брата Дружины о том, что Дружина должна помогать полиции, что надо завести агентов в среде прислуги гостиниц, шамбр-гарнье, кухмистерских и проч. публичных заведениях мелкого пошиба. («Из дневника В. Н. Смельского». — «Голос минувшего», 1916, кн. 1–2)

князь Сампантре. — Как давно уже расшифровано (между прочим, впервые в цензорском донесении), под этой сатирической фамилией[411] фигурирует у Салтыкова в данном контексте князь П. П. Демидов-Сан-Донато, один из виднейших членов «Священной дружины», щедро субсидировавший из своих миллионных доходов ее начинания.

Амалат-бек — герой одноименной воинственно-националистической повести А. Марлинского. Этой романтической фигурой кавказского героя Салтыков воспользовался для сатирического изображения «небольшого» «Священной дружины», министра двора и начальника царской охраны гр. И. И. Воронцова-Дашкова, сделавшего свою карьеру в кавказских войнах. Прозрачность псевдонима была усугублена дополнительными (несколько ниже) указаниями на то, что Амалат-беки «знакомы лишь с наукой о подмывании лошадям хвостов». Это указание сопоставлялось читателем тех дней с только что состоявшимся летом 1881 г. назначением Воронцова-Дашкова на должность главноуправляющего Государственным коннозаводством.

Сампантре глуп, так это в нем западное. — Язвительный намек на весьма шумевшие в газетах и сатирических журналах начала 70-х годов хлопоты П. П. Демидова о присвоении ему титула его умершего дяди А. Н. Демидова — князя Сан-Донато. Титул этот был куплен миллионером А. Н. Демидовым в Италии вместе с княжеством Сан-Донато и долго не признавался царским правительством.

…народ все картавый собрался. — Намек на аристократический состав «Священной дружины»: картавость как характерный социально-речевой признак аристократии.

«Фрегат «Надежда» — название одного из морских рассказов А. Марлинского. Д. Заславский усматривал здесь намек, на газету «Московский телеграф», негласно субсидировавшуюся известным железнодорожным дельцом Поляковым, также входившим в «Священную дружину». «Расплюева» же, предложившего издавать газету, Д. Заславский раскрывает как Корнилия Бороздина — агента «Священной дружины» среди журналистов (Д. Заславский, «Взволнованные лоботрясы», изд. Политкаторжан, М. 1931, стр. 22 и 113). Следует, однако, указать, что «литературная деятельность» «Священной дружины» была вначале так тщательно законспирирована, что вряд ли в июле месяце 1881 г. и находясь за границей Салтыков мог что-либо знать о ней. Правильнее видеть в комментируемых строках предварительный набросок темы о реакционной и «рептильной» печати тех дней вообще, специально разработанной в «одиннадцатом письме». Тема эта тесно примыкала к теме «содействий» «третьего письма». В Симбирске уже образовалось «Тайное общество», именно в расплюевском роде.