Том 12 - [28]

«Да, я принадлежу к Новому миру. Миру трудящихся, к миру великого труда, к миру знаний и силы».

Позади них появляется фигура трудящегося, красивого и сильного (не «рабочий» и не капиталист, а человек, смело идущий к цели), и какая-нибудь громадная машина, или гигантские ворота шлюза, или большой корабль на стапелях. Она жестом отвергает его доводы, и фигура исчезает.

«А я принадлежу к миру чести, к старому миру королей, полководцев и господ».

Появляются крестоносцы, рыцари в доспехах и с длинными копьями, короли, возвращающиеся с победой, и великие полководцы с обнаженными мечами. В этой великолепной процессии должна быть Жанна д'Арк, а рядом с ней — вооруженная женщина, похожая на принцессу.

Принцесса поворачивается к Паулю, а процессия бледнеет, но не исчезает совсем. Позади принцессы все еще видны знамена и всадники. Музыка звучит воинственно и победно, колышутся флаги, блестят копья, едут воины, а на экране появляются титры:

«Разве ваш флаг и эта маленькая чудесная страна ничего не значат для вас?

Разве вы их ни во что не ставите по сравнению с машинами и наукой, со всякими исследованиями и летающими аппаратами?»

Он качает головой.

«Время всего этого прошло. Грядет Новый мир».

Она что-то горячо говорит. Как бы в подтверждение ее слов гремит музыка, четче видны знамена и копья, ярче блестят доспехи. Над всем этим на экране появляются слова:

«Сплошная изнеженность, трусость, вырождение! Вот он, современный мир!»

Он твердо стоит на своем и улыбается, не желая принимать ее доводы всерьез. Она не понимает, что это за современный мир. Для нее существует только один мир — мир романтической любви и сражений.

«Позвольте мне заверить вас, — говорит она, — что я непременно начну войну. Только так можно отстоять свою честь.

Если Клаверия не осмелится объявить войну Агравии, Сэвия будет сражаться с ней один на один».

Видно, что он спорит с ней. Но она боится подпасть под его влияние и гордо возражает ему. Она чувствует, что ее влечет к нему, и сердится. Он тоже начинает понимать, что неравнодушен к ней. С умоляющим видом он берет ее за руку, и она не делает попыток высвободиться. Оба молчат, глядя друг другу в глаза. Музыка то становится громче, то тише, а знамена и вся пышная процессия видны то четче, то слабее, в зависимости от того, насколько сильны доводы принцессы. Видно, как вокруг принцессы и короля колышутся знамена и копья. Теперь принцесса уверена, что они любят друг друга. Она говорит:

«Почему бы нам не объединить Сэвию и Клаверию?

Вместе они могли бы совершать поистине, великие дела».

Короля вдруг охватывает глубокое чувство к принцессе. Но он говорит:

«Если объединить, то только для мира!»

Она вырывает руку. Несколько мгновений они смотрят друг на друга — в ее взгляде читается вызов, в его — решимость. Против воли их тянет друг к другу. Она хочет, чтобы он стал романтическим королем-воином. Он хочет, чтобы она помогала ему служить Новому миру, который становится все реальнее. Она презрительно говорит:

«Жениться, как крестьяне, ради мира и спокойствия! Объединить наделы, чтобы богаче жить! Нет!

Пауль, если уж нам суждено пожениться, то женитесь на мне ради победы и величия. Если бы мы захотели, две наши маленькие страны стали бы ключом ко всей Европе».

За какие-нибудь пять минут Пауль влюбился в нее. Но он не из тех мужчин, которые поступаются своей целью ради плотской любви. Он не намерен отказываться от своих взглядов.

«С нашим браком не должно быть связано никаких кровопролитий».

Оба молчат. Потом она говорит:

«Кто боится крови, тот боится жизни…

Прощайте, кузен».

Они прощаются. Она протягивает ему руку для поцелуя и отворачивается. Потом бросает через плечо:

«Я еду в Сэвию. Там я… я объявлю войну Агравии, а потом что будет, то будет».

«Агравийцы могут разбить Сэвию», — задумчиво, не двигаясь, говорит он.

«А вы будете смотреть на это!» — язвительно восклицает она.

Пауль делает шаг вперед, но сдерживается. Что он может сделать? Пускай уезжает. Она упряма. Принцесса идет по коридору. В конце коридора появляется Михель, встревоженный и зловещий. Увидев, что принцесса рассталась с Паулем, он останавливается и ждет. Вновь появляются слуги. Принцесса останавливается и оглядывается, как бы спрашивая Пауля в последний раз. Уступит ли он? Они смотрят друг на Друга в упор. Пауль непреклонен. Она кланяется и уходит с Михелем, а Пауль остается. Он стоит неподвижно, спиной к зрителям, а потом изображение исчезает.

3. Королевский совет

На экране великолепный зал заседаний в клавополисском дворце. Виден главный вход. Лампы под абажурами освещают стол, да и вся комната хорошо освещена. У входа два лакея. В зале стоят, разговаривая, канцлер Хаген и еще семь министров. У стола поменьше стоят два чиновника, ведущие протоколы. Все ждут короля. Сквозь стену, которая на мгновение становится полупрозрачной, видно, как приближается король, потом стена вновь становится плотной.

В стороне от других стоят министр иностранных дел генерал Монза и военный министр барон Мицинка — эти имена должны быть сообщены зрителю каким-либо удобным способом. Монза высок, на нем мундир дипломата. Мицинка — военный с головы до пят, но ростом он не вышел. Он коренаст, носит очки. Монза — это воплощенный злодей.