Том 10. Повести и рассказы 1881-1883 - [188]
А. И. Белецкий указал также на два стихотворения из цикла «Философских поэм» французской поэтессы Луизы Аккерман: «Природа к Человеку» (1867) и «Человек к Природе» (1871), представляющие интересную аналогию как к диалогу Леопарди, который Л. Аккерман много раз читала, так и к «Природе» Тургенева. Белецкий нашел здесь «одни и те же мысли, выраженные в сходных словах; но у Тургенева — декоративное обрамление (сон, подземная храмина), которого нет у поэтессы, дающей два монолога вместо сжатого тургеневского диалога; у Тургенева человек отдает почтительный поклон Природе, не говорит, а лепечет свои слова, только собирается возражать; у поэтессы он бросает Природе в ответ на звуки ее железного голоса гневные проклятия, пророча ее конечную гибель» (Творч путь Т, с. 151). Создавшийся у Тургенева образ Природы — «величавая женщина в волнистой одежде зеленого цвета» — не оставлял его и позже. В 1880 г., в Спасском, рассказывая детям Я. П. Полонского сказку «Самознайка», Тургенев описывал сумрачный грот в заброшенном саду и сидящую в нем «зеленую женщину» или фею (Бродский Н. Замыслы И. С. Тургенева. М., 1917, с. 49).
В черновом автографе стихотворение озаглавлено «Сон»; в беловом автографе, наборной рукописи и в корректуре ВЕ — «Природа (Сон)». В ВЕ стихотворение напечатано без подзаголовка, однако в начале его осталось: «Мне снилось», а в конце: «И я проснулся». В черновом автографе были варианты. Вместо: как ему дойти — и счастья — было: как дойти ему до возможного счастья? до новой мудрости и власти? Вместо: темные грозные глаза — было: а. большие, тусклые и тупые глаза б. [длинные] темные, зоркие, грозные глаза. Вместо: Женщина — брови — было: Женщина опустила было [голову] свои глаза — но тут подняла их снова; вместо: человеческие слова — было: Пустые человеческие слова, и др.
«Повесить его!»>*
В тексте стихотворения внимание М. М. Стасюлевича привлекло употребленное Тургеневым сравнение: «а сам бел, как глина!» В ответ на его сомнения Тургенев писал 3 (15) октября 1882 г.: «…„бел, как глина“ — у нас в Орле говорят — только про побледневшего (с испуга) человека, ибо такая белизна смахивает, точно, на глину. Впрочем, и это можно переменить». Однако на следующий день, посылая обратно правленую корректуру, Тургенев писал ему: «„бел, как глина“ — я оставил». См. также: наст. изд., т. 9, с. 80 («Часы»).
Аустерлиц — городок в Моравии, близ которого войска Наполеона выиграли сражение с союзными армиями Австрии и России 2 декабря 1805 г.
«Как хороши, как свежи были розы…»>*
Как свидетельствует черновой автограф, Тургенев первоначально хотел дать другую концовку стихотворению. Оборвав наполовину заключительную цитату «Как хороши, как свежи…», Тургенев стал писать дальше: «Нет, не стану думать о розах», но, не закончив фразу, зачеркнул ее и дописал цитату: «были розы», очевидно, не желая нарушать общий меланхолический тон стихотворения.
Стихотворение, первая строка которого дала заглавие данному произведению и повторяется затем несколько раз в его тексте в качестве лейтмотива, принадлежит И. П. Мятлеву и было впервые напечатано в 1835 г. под заглавием «Розы». Начальная строфа его читается так:
Первый раз на это стихотворение, начальная строка которого долгие годы звучала в памяти Тургенева, указал А. Ф. Кони в заметке «Певица Полина Виардо Гарсия» (Рус Ст, 1884, май, с. 403). Впоследствии Н. А. Янчук в «Литературных заметках» (Известия ОРЯС, 1907, кн. 4, с. 251–255), процитировав полностью это стихотворение по рукописному альбому 1840-х годов, напомнил о том, что строка, популяризированная Тургеневым, стала крылатой фразой и заглавием для вдохновленных им произведений скульптуры и музыки. Так озаглавлена, например, скульптура В. А. Беклемишева (Третьяковская галерея в Москве), изображающая молодую женщину с розой на коленях. На ту же тургеневскую тему с варьирующимся лейтмотивом («Как хороши тогда, Как свежи были розы», «Как хороши теперь, Как свежи эти розы» и т. п.) в 1886 г. написал стихотворение К. Р. («Новые стихотворения К. Р.». 2-е изд. СПб., 1900, с. 11–12). Популярность этой фразы-цитаты в словесном обиходе подтверждает В. В. Маяковский («Писатели мы») (см.: Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова. М., 1955, с. 250–251).
Ланнеровский вальс. — Вальсы И. Ф. К. Ланнера (1780–1843), дирижера, скрипача и композитора, были по манере близки к вальсам Штрауса-старшего и завоевали популярность благодаря мелодичной выразительности и изяществу. В повести «Ася» Тургенев упоминает звуки старинного ланнеровского вальса: «…я почувствовал, что все струны сердца моего задрожали в ответ на те заискивающие напевы» (наст изд., т. 5, с. 156). Вальс Ланнера упомянут также в поэме А. Григорьева «Видения» (1846):
Морское плавание>*
В черновой рукописи заглавия не было. В перечне названий «Стихотворений в прозе» («Сюжеты») это стихотворение упомянуто дважды: в одном месте под заглавием «Уистити», в другом, где оно отнесено в раздел «пейзажей», «Морское плавание», с добавлением в скобках: «переезд в Англию из Гамбурга», что соответствует начальным словам произведения. В черновом тексте стихотворение заканчивалось описанием вида застывшего моря; конец (строки 37–50) — о капитане и обезьянке — был приписан позднее, ниже даты: «пейзаж» превратился в стихотворение лирико-философского содержания.
