Том 1. Стихотворения и поэмы, 1899–1926 - [14]

Под сенью милостной хранит,

Где бог гонимого Ореста

Укрыл от гнева Эвменид.

В стихийный хаос – строй закона.

На бездны духа – пышность риз.

И убиенный Дионис –

В гробу пред храмом Аполлона!

1909

Призыв

У излучин бледной Леты,

Где неверный бродит день,

Льются призрачные светы,

Веет трепетная тень,

В белой мгле, в дали озерной,

Под наметом тонких ив,

Ты, гранатовые зерна

Тихой вечности вкусив,

Позабыла мир наш будний,

Плен одежд и трепет рук,

Темным золотом полудней

Осмугленный, знойный луг.

Но, собрав степные травы –

Мак, шалфей, полынь и чобр,

Я призывные отравы

Расточу меж горных ребр.

Я солью в сосуде медном

Жизни желчь и смерти мед,

И тебя по рекам бледным

К солнцу горечь повлечет.

Время сетью легких звений

Оплетет твой белый путь,

Беглым золотом мгновений

Опалит земную грудь,

И, припав к родному полю –

(Все ли травки проросли?), –

Примешь сладкою неволю

Жизни, лика и земли.

1908

Полдень («Звонки стебли травы, и движенья зноя пахучи…»)

Звонки стебли травы, и движенья зноя пахучи.

Горы, как рыжие львы, стали на страже пустынь.

В черно-синем огне расцветают медные тучи.

  Горечью дышит полынь.

В ярых горнах долин, упоенных духом лаванды,

Темным золотом смол медленно плавится зной.

Нимбы света, венцы и сияний тяжких гирлянды

  Мерно плывут над землей.

«Травы древних могил, мы взросли из камней и праха,

К зною из ночи и тьмы, к солнцу на зов возросли.

К полдням вынесли мы, трепеща от сладкого страха,

  Мертвые тайны земли.

В зное полдней глухих мы пьянеем, горькие травы.

Млея по красным холмам, с иссиня-серых камней,

Душный шлем фимиам – благовонья сладкой отравы –

  В море расплавленных дней».

1908

«Сердце мира, солнце Алкиана…»

Сердце мира, солнце Алкиана,

Сноп огня в сиянии Плеяд!

Над зеркальной влагой Океана –

Грозди солнц, созвездий виноград.

С тихим звоном, стройно и нескоро,

Возносясь над чуткою водой,

Золотые числа Пифагора

Выпадают мерной чередой.

Как рыбак из малой Галилеи,

Как в степях халдейские волхвы,

Ночь-Фиал, из уст твоей лилеи

Пью алмазы влажной синевы!

1907

Коктебель

Созвездия

Так силы небесные нисходят и всходят,

простирая друг другу золотые бадьи.

Гёте

Звенят Весы и клонят коромысла.

Нисходит вниз, возносится бадья…

Часы идут, сменяя в небе числа,

Пути миров чертя вкруг остия.

Струится ночь. Журчит и плачет влага.

Ладья скользит вдоль темных берегов,

И чуток сон в водах Архипелага,

Где в море спят созвездья островов.

Гнездо Гиад… и гроздь огней – Плеяды…

Великий Воз и зоркий Волопас…

Свой правя путь чрез темные Циклады –

Какой пловец в уме не числил вас?

И ваш узор пред взором Одиссея

В иных веках искрился и мерцал,

И ночь текла, златые зерна сея,

Над лоном вод в дрожании зерцал.

И, ставя сеть у древних стен Хавона,

В тиши ночной видали рыбари

Алмазный торс гиганта Ориона,

Ловца зверей, любовника зари.

Когда ж земля бессмертными иссякла,

Лишь глубже стал и ярче небосклон.

И Солнцу путь затмила тень Геракла,

И Зевс воздвиг на небе льдистый трон.

Все имена, все славы, все победы

Сплетались там в мерцаниях огней.

Над головой жемчужной Андромеды

Чертил круги сверкающий Персей.

В себе тая все летописи мира,

В ночах светясь внемирной красотой,

Златыми пчелами расшитая порфира

Струилась с плеч Ионии святой.

1908

Она

В напрасных поисках за ней

Я исследил земные тропы

От Гималайских ступеней

До древних пристаней Европы.

Она – забытый сон веков,

В ней несвершенные надежды.

Я шорох знал ее шагов

И шелест чувствовал одежды.

Тревожа древний сон могил,

Я поднимал киркою плиты…

Ее искал, ее любил

В чертах Микенской Афродиты.

Пред нею падал я во прах,

Целуя пламенные ризы

Царевны Солнца – Таиах

И покрывало Моны-Лизы.

Под гул молитв и дальний звон

Склонялся в сладостном бессильи

Пред ликом восковых мадонн

На знойных улицах Севильи.

И я читал ее судьбу

В улыбке внутренней зачатья,

В улыбке девушек в гробу,

В улыбке женщин в миг объятья.

Порой в чертах случайных лиц

Ее улыбки пламя тлело,

И кто-то звал со дна темниц,

Из бездны призрачного тела.

Но, неизменна и не та,

Она сквозит за тканью зыбкой,

И тихо светятся уста

Неотвратимою улыбкой.

Июль 1909

Corona Astralis [10]

Елизавете Ивановне Дмитриевой

В мирах любви – неверные кометы –

Закрыт нам путь проверенных орбит!

Явь наших снов земля не истребит, –

Полночных солнц к себе нас манят светы.

Ах, не крещен в глубоких водах Леты

Наш горький дух, и память нас томит.

В нас тлеет боль внежизненных обид –

Изгнанники, скитальцы и поэты!

Тому, кто зряч, но светом дня ослеп, –

Тому, кто жив и брошен в темный склеп,

Кому земля – священный край изгнанья,

Кто видит сны и помнит имена, –

Тому в любви не радость встреч дана,

А темные восторги расставанья!

Август 1909

Коктебель

Венок сонетов

1

В мирах любви неверные кометы,

Сквозь горних сфер мерцающий стожар –

Клубы огня, мятущийся пожар,

Вселенских бурь блуждающие светы, –

Мы вдаль несем… Пусть темные планеты

В нас видят меч грозящих миру кар, –

Мы правим путь свой к солнцу, как Икар,

Плащом ветров и пламени одеты.

Но, странные, – его коснувшись, прочь

Стремим свой бег: от солнца снова в ночь –

Вдаль, по путям парабол безвозвратных…

Слепой мятеж наш дерзкий дух стремит

В багровой тьме закатов незакатных…

Закрыт нам путь проверенных орбит!

2

Закрыт нам путь проверенных орбит,

Нарушен лад молитвенного строя…