Том 1 - [90]
Такова в общем картина будущего социалистического общества по теории Маркса.
Все это хорошо. Но мыслимо ли осуществление социализма? Можно ли предположить, что человек сумеет вытравить в себе свои “дикие привычки”?
Или еще: если каждый будет получать по потребностям, то можно ли предположить, что уровень производительных сил социалистического общества будет для этого достаточным?
Социалистическое общество предполагает достаточно развитые производительные силы и социалистическое сознание людей, их социалистическое просвещение. Развитию современных производительных сил препятствует существующая капиталистическая собственность, но, если иметь в виду, что в будущем обществе не будет этой собственности, — то само собой ясно, что производительные силы вдесятеро возрастут. Не следует также забывать того обстоятельства, что в будущем обществе сотни тысяч нынешних дармоедов, а также безработные возьмутся за дело и пополнят ряды трудящихся, что сильно продвинет развитие производительных сил. Что касается “диких” чувств и взглядов людей, то они не так уж вечны, как это некоторые предполагают: было время, время первобытного коммунизма, когда человек не признавал частной собственности; наступило время, время индивидуалистического производства, когда частная собственность овладела чувствами и разумом людей; наступает новое время, время социалистического производства, — и что же удивительного, если чувства и разум людей проникнутся социалистическими стремлениями. Разве бытие не определяет собой “чувства” и взгляды людей?
Но где доказательства неизбежности установления социалистического строя? Неизбежно ли за развитием современного капитализма последует социализм? Или, говоря иначе: откуда мы знаем, что пролетарский социализм Маркса не является лишь сладкой мечтой) фантазией? Где научные доказательства этого?
История показывает, что форма собственности находится в прямой зависимости от формы производства, вследствие чего с изменением формы производства рано или поздно неизбежно меняется и форма собственности. Было время, когда собственность имела коммунистический характер, когда леса и поля, в которых бродили первобытные люди, принадлежали всем, а не отдельным лицам. Почему тогда существовала коммунистическая собственность? Потому, что производство было коммунистическим, труд был общий, коллективный, — все трудились сообща и не могли обойтись друг без друга. Наступило другое время, время мелкобуржуазного производства, когда собственность приняла индивидуалистический (частный) характер, когда все то, что необходимо человеку (за исключением, конечно, воздуха, солнечного света и т. п.), было признано частной собственностью. Почему произошло такое изменение? Потому, что производство стало индивидуалистическим, каждый стал трудиться сам на себя, забившись в свой угол. Наконец, наступает время, время крупного капиталистического производства, когда сотни и тысячи рабочих собираются под одной кровлей, на одной фабрике и заняты общим трудом. Здесь вы не увидите старой работы в одиночку, когда каждый тянул в свою сторону, — здесь каждый рабочий и все рабочие каждого цеха тесно связаны по работе как с товарищами из своего цеха, так и с другими цехами. Достаточно остановиться какому-нибудь цеху, чтобы рабочие всей фабрики остались без дела. Как видите, процесс производства, труд, уже принял общественный характер, приобрел социалистический оттенок. И так происходит не только на отдельных фабриках, но и в целых отраслях и между отраслями производства: достаточно забастовать рабочим железной дороги, чтобы производство очутилось в тяжелом положении, достаточно остановиться производству нефти и каменного угля, чтобы спустя некоторое время закрылись целые фабрики и заводы. Ясно, что здесь процесс производства принял общественный, коллективистический характер. И так как общественному характеру производства не соответствует частный характер присвоения, так как современный коллективистический труд неизбежно должен привести к коллективной собственности, то само собой ясно, что социалистический строй с такой же неизбежностью последует за капитализмом, как за ночью следует день.
Так обосновывает история неизбежность пролетарского социализма Маркса.
История говорит нам, что тот класс или та социальная группа, которая играет главную роль в общественном производстве и которая держит в своих руках главные функции производства, с течением времени неизбежно должна стать хозяином этого производства. Было время, время матриархата, когда женщины считались хозяевами производства. Чем объяснить это? Тем, что в тогдашнем производстве, в первобытном земледелии, женщины в производстве играли главную роль, они выполняли главные функции, тогда как мужчины бродили полосам в поисках зверя. Наступило время, время патриархата, когда господствующее положение в производстве перешло в руки мужчин. Почему произошло такое изменение? Потому, что в тогдашнем производстве, скотоводческом хозяйстве, где главными орудиями производства были копье, аркан, лук и стрела, главную роль играли мужчины… Наступает время, время крупного капиталистического производства, когда пролетарии начинают играть главную роль в производстве, когда все главные производственные функции переходят в их руки, когда без них производство не может существовать ни одного дня (вспомним всеобщие стачки), когда капиталисты не только не нужны для производства, но даже мешают ему. А что это означает? Это означает, что либо совершенно должна разрушиться всякая общественная жизнь, либо пролетариат, рано или поздно, но неизбежно, должен стать хозяином современного производства, его единственным собственником, его социалистическим собственником.
