Том 1. Авиация превращений - [15]

Няня:

Успокойся мой цветочек

на скамейке пирожок

по воде плывет кружочек

за холмом дудит рожок

успокойся мой цветочек

успокойся пирожок

хочешь я побегу за тобою

по траве по мху по кочкам

буду страшною трубою

бегать следом за цветочком

содрогая бабу медь

или хочешь буду петь

на траве плясать и хлопать

я в тарелочки ладош

или в малину спрятав локоть

буду в землю тыкать нож

или прыгать над огнем

или прятаться вдвоем

или пальчиками щелкать

буду в домике твоем.

Цветочек:

Одинокою тычинкой

в поле воин я стою

временами непогоды

дуют в голову мою.

Птички там под облаками

ищут маленьких подруг

звери длинными шагами

ходят по полю вокруг.

Я стою на пьедестале

в поле воин одинок

ветры хлопают листами

травы стелятся у ног.

Скучно мне.

Глаза открою

все несутся кто куда.

Только няня

ты со мною!

няня глупая вода.

Няня глупая вода.

23-24 октября 1929

«Все все все деревья пиф…»

Все все все деревья пиф

Все все все каменья паф

Вся вся вся природа пуф.

Все все все девицы пиф

Все все все мужчины паф

Вся вся вся женитьба пуф.

Все все все славяне пиф

Все все все евреи паф

Вся вся вся Россия пуф.

октябрь 1929

«Свои ручки лелея…»

Свои ручки лелея

склонилась дева как лилея

держа в руках цвет белой птицы

она мгновенно хорошела

шарф пуховой вязала спицей

шею кутала чтоб не простудиться

вышивала плат шелками

«всякая тварь должна трудиться»

и труд вылетал из рук её аршином

иголка сквозь шелка летала

порою падала наполовицу

раздавался звон металла

девица руки вздев к вершинам

в камыш прятала нагое тело

и труд вылетал из рук её аршином

иголка сквозь полотно летела.

День приходил

<октябрь 1929>

«Нева течёт вдоль Академии…»

Нева течёт вдоль Академии,

днем светлая,

немая после обеда.

К шести часам Нева — лопата

на карте города лежит как на тарелке.

Святые рыбы

туземцы водяного бреда

плывут как стрелки

огибая остров,

уходят в море под парами,

плывут вдоль берега крутого

уже фарфоровыми горами.

Их не догонишь холодных беглянок,

они плывут у Гельголанда

где финские воды бегут меж полянок,

озер голубая гирлянда,

где бедные птицы кривыми ножами

сидят положив море в яму

чтобы создать по краям

подобие берегов.

Как в чашке цветок сидит сбоку

где рыба в центре пирогов

жиром тушит вкус каши.

Обратный путь в море

на лодке с веслом

плыть храбро в Неву,

где родители наши.

Где для вас,

для нас,

для них

наши воды лезут в трубы,

через кран бегут в кувшин,

мы подходим точно рыбы,

точно саблю воды глотаем,

точно камни сторожим,

точно воздух в печке таем,

точно дети в дом бежим.

Вы подносите нам карту

наших славных чудных мест,

мы кладем ее на парту

моря Финского окрест.

(октябрь 1929)

Разрушение

Неделя — вкратце духа путь.

Неделя — вешка, знак семи.

Неделя — великана дуля.

Неделя — в буквах неделима.

Так неделимая неделя

для дела дни на доли делит,

в буднях дела дикой воли

наше тело в ложе тянет.

Нам неделя длится долго,

мы уходим в понедельник,

мы трудимся до субботы,

совершая дело в будни.

Но неделю сокращая,

увеличим свой покой:

через равный промежуток

сундучок в четыре дня. —

Видишь, день свободных шуток

годом дело догоня,

видишь, новая неделя

стала разумом делима,

как ладонь из пяти пальцев —

стало время течь неумолино.

Так мы строим время счет

по закону наших тел.

Время заново течет

для удобства наших дел.

Неделя — стала нами делима.

Неделя — дней значок пяти.

Неделя — великана дуля.

Неделя — в путь летит как пуля.

Ура, короткая неделя,

ты все утратила!

И теперь можно приступать к следующему разрушению.

всё

6-21 ноября 1929

«Я сидел на одной ноге…»

Я сидел на одной ноге,

держал в руках семейный суп,

рассказ о глупом сундуке

в котором прятал деньги старик — он скуп.

Направо от меня шумел

тоскливый слон,

тоскливый слон.

Зачем шумишь? Зачем шумишь? —

его спросил я протрезвясь —

я враг тебе, я суп, я князь.

Умолкнул долгий шум слона,

остыл в руках семейный суп.

От голода у меня текла слюна.

Потратить деньги на обед

я слишком скуп.

Уж лучше купить

пару замшевых перчаток,

лучше денег накопить

на поездку с Галей С.

за ограду града в лес.

всё

28 декабря 1929

«Приход нового года…»

Мы (два тождественных человека)

Приход Нового Года

мы ждем с нетерпением,

мы запасли вино

и пикули

и свежие котлеты.

Садитесь к столу.

Без четверти двенадцать

поднимем тост

и выпьем братцы

за старый год.

И рухнет мост,

и к прошлым девам

нам путь отрезан.

И светлых бездн

наш перёд.

Зритель:

Смотрите он весло берёт

и люлькой в комнате летает,

предметы вкруг следят полёт

от быстрых точек рассветает,

в Неве тоскливый тает лёд,

в ладоши бьёт земля и люди,

и в небо смотрит мудрый скот.

Но тут наступает 0 часов и начинается Новый Год.

31 декабря 1929, 23 часа 45 минут.

1930

Галине Николаевне Леман-Соколовой

На коньках с тобой Галина

на котке поедем мы

О холодная Галина

в центре маленькой зимы!

Ты Галина едешь ловко

Хоть и грузна на подъём.

Пусть покоится головка

Твоя головка на плече моём

Я-же еду безобразно

рылом стукаюсь об лёд

ты-же милая прекрасно

едишь соколом в перёд.

3 января 1930

Жене

Давно я не садился и не писал

Я расслабленный свисал

Из руки перо валилось

на меня жена садилась

Я отпихивал бумагу

цаловал свою жену

предо мной сидящу нагу

соблюдая тишину.

цаловал жену я в бок

в шею в грудь и под живот

прямо чмокал между ног

где любовный сок течёт

а жена меня стыдливо

обнимала тёплой ляжкой

и в лицо мне прямо лила