Толстый демон. Часть 3. Невинной души искуситель - [37]

— Стало быть, ты и есть тот молокосос, из-за которого разгорелся сыр-бор, — прервал мысли неприятный голос. — Чего ты достиг?

— Чего? — не понял вопроса подросток.

— Ты глухой или тупой? Да, чего ты достиг? Убил врага, построил храм, водил корабли в дальние порты?

— Мне всего шестнадцать, — попытался оправдаться Дима. Мужчина презрительно скривился.

— Мне было восемь лет, когда я впервые убил человека. В четырнадцать меня избрали капитаном в набеге на Крит. Ты мне не интересен, — он отвернулся, отчего молодой человек почувствовал одновременно обиду и облегчение. Впрочем, мужчина уже не обращал на него внимания, целиком сосредоточившись на продолжавшей цепляться за Диму блондинку. — Риссамат! Разве ты не должна находиться в своей комнате?

— Мне захотелось прогуляться, — буркнула блондинка.

— Будь проклята моя кровь! — выругалась «ласка». — Тебе собирались представить этого пацана сегодня вечером, а до тех пор ты должна была тихо сидеть и исполнять урок.

Мозг и Дима удивленно заморгали. Девушка, конечно, выглядела молодо… но не как школьница. Совсем не школьница. Особенно после того, как демонстративно вытащила чупа-чупс и принялась его сосать, попутно с лукавой улыбкой поглядывая на мужскую компанию и потряхивая заплетенными в две косички волосами. Если она полагала, что таковые действия сделают ее более похожей на маленькую невинную девочку, то крупно просчиталась — результат был прямо противоположным. И очень соблазнительным.

— Идем-ка, княжна, — мужчина плавным неуловимым движением оказался вплотную к отшатнувшемуся Смирнову. — Поговорим о твоем поведении.

Подхваченная под локоть Риссамат мелко перебирала ногами, отец Николай и Ассомбаэль смотрели вслед удаляющейся паре с одинаковыми тоскливо-обреченными лицами. Юноша непонимающе трогал плетью повисшую руку, пытаясь вспомнить, каким образом его грубый собеседник умудрился отодрать девушку и заставить ее идти с собой.

— Я, пожалуй, пойду, — Мозг подавил желание трижды постучать по дереву. — Мне еще отчет писать.

— Угу, — кивнул Шурик, раздумывая, не удастся ли и ему куда-нибудь свалить. По всему выходило, что не удастся. — Иди. Еще раз прийти захочешь — заранее предупреждай.

Монах только вздохнул. Место обитания дханна и раньше было не слишком безопасным, теперь же сюда возвращаться не хотелось совершенно. Но, видимо, придется.

— Слышь, пацан, — поинтересовался аристократ в неведомо каком поколении, непозволительно много времени проведший среди людской молодежи, — ты есть хочешь?

— Нет, не очень, — отказался Дима, продолжая массировать руку.

— Тогда просто компанию мне составишь. Пошли.

Сидели втроем на кухне. Дханн, его принятая и молодой, недавно инициированный маг. Где-то на верхних этажах скандалили Этбаал и дочь его повелителя, не удосужившись поставить защиту от подслушивания, — Сидонец не счел нужным скрывать содержания воспитательной беседы. Впрочем, те, кто могли услышать и понять издаваемые на десятке разных языков крики, старались не вслушиваться в содержание из соображения целостности психики. Из комнаты Эвиар, наоборот, не доносилось ни звука. Знатная гостья и ее малая свита занимались своими малопонятными делами и не тревожили покой поместья.

Шурик, как всегда, насыщался. Алла мысленно прощалась с репутацией. Дима мучался, не зная, стоит ли вываливать на хозяина появившиеся вопросы. Наконец, решился:

— А тот мужик, с которым ты разговаривал… наглый такой. Он кто?

Демон трижды постучал по деревянному столу.

— Потом расскажу. Когда уедет.

— Кстати, когда произойдет это долгожданное событие? — тут же вклинилась Алла. Она чувствовала себя гостьей в собственном доме и оттого бесилась.

— Уже скоро, — пообещал Шурик. — Он, по-моему, к завтрашнему утру все дела закончит.

На лицах обоих людей читалось изумление. Дханн ухмыльнулся.

— Чего это у вас морды такие удивленные? В смысле, морда и лицо, не смотри на меня так, Алла.

— Они же с Димой почти не разговаривали, — высказалась женщина. — Зачем вообще приезжали, раз так быстро сматываются?

— Сидонец опытен. Он видел и разговаривал с тысячами смертных, изучал их реакции, знает, как они будут действовать в тех или иных ситуациях. Ему достаточно одного взгляда, чтобы оценить человека. Он парой фраз протестировал Митьку и решил, что тот ему не подходит. Это во-первых. Во-вторых, Риссамат еще ребенок. Нафига ей принятой? Вместе по дискотекам бегать? Они приехали, потому что должны были приехать и поддержать честь семьи. Такой термин, «местничество», слышали? Ну, вот.

Будущий ведун только вздохнул. Толстяк оторвался от тарелки и внимательно посмотрел на него.

— Хватит с тебя впечатлений, иди-ка спать. Утро вечера мудренее, а у тебя завтра денек сложный намечается. На, держи, — он покопался в кармане и вытащил крохотный бумажный сверток с порошком. — Выпьешь перед сном — мигом отрубишься.

После того, как юноша ушел, Шурик отставил посуду в сторону и подпер голову рукой. В глазах его застыла тоска.

— Я при мальчонке говорить не хотел, но тебе следует знать. Парнан, принявший Этбаала, и Велус, мой предок, в давней вражде. Причем Велус считается кем-то вроде главы официальной оппозиции Дома. Эвиар, — его средняя дочь и хозяйка самого опасного региона из числа принадлежащих роду, она пользуется полным доверием отца. Еще в городе сидит Славомира, тоже довольно любопытная личность с точки зрения политики. Словом, в моих землях сошлись доверенные представители лидера «партии войны», его соперника и полукровка-дочка верховного правителя. Заставляет задуматься, правда?