Толпа героев XVIII века - [128]

Ржевские жили долгие годы счастливо, весьма мирно, воспитывали трех сыновей и дочь, родившихся в этом браке. Не забывала Алымушка и свои старые связи при дворе, пользовалась расположением Екатерины и даже добилась, чтобы ее дочь Марию пожаловали во фрейлины. Когда в 1796 году на престол вступил Павел I, Алымова пыталась вернуть прежнее расположение государя и возвратилась ко двору вслед за мужем, получившим новое место в столице. Но тут она ввязалась в какие-то придворные интриги, рассорилась с Нелидовой и другими влиятельными дамами двора. В своих записках она упирает более всего на свое отвращение к интригам, бескорыстие и простоту. Но этому верить нельзя: сама она была опытной интриганкой, завистливой и тщеславной, всюду искала такого положения, которое, как она проговаривается в мемуарах, было бы «полезно детям моим», да и ей самой. Но и на этот раз ее интриги не увенчались успехом, и она проиграла в борьбе с ей подобными. Не сложилась и карьера мужа. При Павле I он был в Петербурге судьей, но допустил какие-то ошибки, и в конце царствования государя Ржевские впали в немилость, что по тем временам было заурядным событием – непредсказуемое поведение и дикий нрав позднего Павла хорошо всем известны. Удрученный своим положением Ржевский умер, оставив, как писали в те времена, «у гроба своего безутешную вдову», получившую, впрочем, от нового государя Александра I большую пенсию за мужа и 63 тысячи рублей на уплату многочисленных долгов покойного супруга.

Скорбь Глафиры Ивановны была недолгой, и вскоре она вышла замуж вторично. Этот брак, как и все ее предыдущие матримониальные истории, не был бесспорным с точки зрения тогдашней морали. Она завязала роман с молодым человеком, а затем вознамерилась выйти замуж за своего любовника – он был младше Глафиры лет на двадцать, да к тому же не дворянин. Его звали Ипполит Петрович Маскле, он был савоец, учитель французского языка, переводил с русского на французский басни Хемницера и Крылова, чем и известен в истории русской литературы.

По-видимому, чтобы избежать скандала, Глафира добилась аудиенции у императора Александра I. То, что ей сказал либеральный царь, имеет легкий оттенок скандальности и двусмысленности: «Никто не вправе разбирать, сообразуется ли такое замужество с нашими летами и положением в свете (здесь видна реакция общества на этот мезальянс. – Е.А. ). Вы имеете полное право располагать собою и, по-моему, прекрасно делаете, стараясь освятить таинством брака чувство, не воспрещаемое ни религией, ни законом чести. Так должно всегда поступать, если это только возможно. Я понимаю, что одиночество вам в тягость; дети, будучи на службе, не могут оказывать вам должного ухода. Вам нужен друг. По уважению, которое вы внушаете, в достоинстве вашего выбора нельзя сомневаться». Здесь столько почти нескрываемых намеков…

Вероятно, в разговоре с государем Ржевская просила еще пожаловать своему избраннику дворянство. Государь не возражал. Более того, впоследствии энергичная Глафира добыла при дворе для своего супруга камергерский ключ и хорошее место в Министерстве иностранных дел. Она прожила еще двадцать лет и умерла в Москве в 1822 году. Так закончилась жизнь женщины, которой некогда слепой перст судьбы указал встать в толпу девочек-смолянок и быть среди них самой младшей и беззащитной…

Софья Делафон: «наша добрая старая мама»

На иллюстрации – Дж. Кваренги. Смольный институт. 1880-е.

Сумасшедший муж дважды пытался убить Софью и двух малолетних дочерей, но она не оставляла его, обращалась за помощью к самым знаменитым врачам, повезла больного за границу, в Швейцарию и Францию, потратила на лечение мужа все свои средства. Но ничто не помогло несчастному больному, он умер, оставив вдову и детей в крайней нужде…

Преодолевая стыд, Софья пришла в русское посольство в Париже, чтобы попросить денег взаймы на дорогу до Петербурга и тут… познакомилась с Иваном Ивановичем Бецким, который сразу понял, что лучшего сподвижника в деле нового русского воспитания не придумать…

Софья Делафон происходила из семьи протестантов – французских гугенотов, бежавших в XVII веке из своего отечества. Не в силах терпеть гонения католического короля, гугеноты тысячами покидали родину, что вообще для французов, как бы они ни были недовольны жизнью, не характерно и до сих пор. Между тем гугеноты были истинным человеческим достоянием Франции: богатые, образованные, прекрасные мастера, банкиры, художники. Их с радостью принимали повсюду. Они осели в Северной Германии, Пруссии (влиятельный современный политик Германии Лафонтен – из гугенотов XVII века), добрались они и до России. Родители Софьи были виноторговцами и прославились тем, что основали в Петербурге первую приличную гостиницу. Софья была единственной их дочерью, и в 15 лет (она родилась в 1717 году) ее выдали замуж за француза – генерала русской службы. Это брак оказался несчастливым: муж постепенно терял рассудок, страшно тиранил Софью, мучил ее, требуя перехода в католичество, что для протестантки было равносильно смерти, а потом он стал вообще терять человеческий облик…