Толпа героев XVIII века - [115]

Многое благоприятствовало Екатерине как политику. Россия, сдвинутая некогда Петром Великим, набирала ход, ее ресурсы были неисчерпаемы, население многочисленно и терпеливо, удачно складывалась для России и европейская обстановка. Но все-таки дело не только во внешних, благоприятных для правления Екатерины обстоятельствах. Огромна роль самой императрицы, ее ослепительно яркой личности в триумфе имперской России во второй половине XVIII века. Она оказалась замечательным руководителем со всеми признаками вождя, лидера. Это была женщина честолюбивая, по-деловому четкая и властная, не прощавшая своим сподвижникам лени, недобросовестности или бесчестности.

Вместе с тем она была либеральна и терпима к людям, к их человеческим слабостям. Более того, царица отличалась воспитанностью, вежливостью: даже к слугам она обращалась на «вы», их при ее дворе никто не смел бить – вещь немыслимая в стране, где испокон веков били и истязали всех подряд, от бояр до холопов. Екатерина искренне исповедовала принцип: «Давайте жить и дадим жить другим!» – и была верна ему.

В чем же секрет Екатерины-правительницы? Как уже сказано, женщина не особенно красивая, она обладала какой-то очаровательной грацией души, которая влекла к ней людей. От нее как будто расходились волны чудесного магнетизма, благотворно влиявшего на людей и даже на животных. Современник писал, что императрицу обожают не только люди, но и птицы, обезьянки, и что дворовые псы тайком пробираются в ее дворцовые покои, чтобы лечь подле ее ног. Екатерина обладала редкостным талантом нравиться людям, она умела слушать их, увлекать, сманивать на свою сторону, превращать из равнодушных и враждебных в своих друзей и сторонников.

При этом Екатерина никогда не обольщалась насчет человеческой природы, знала возможности окружающих, умело использовала их сильные и слабые стороны. Она говорила, что «неурожая» на людей не бывает – нужно уметь найти и поставить на каждое место подходящего человека. «Изучайте людей, – предостерегала она потомков, – старайтесь пользоваться ими, не вверяясь им без разбору; отыскивайте истинное достоинство, хотя бы оно было на краю света: по большей части оно скромно и прячется где-то в отдалении. Доблесть не выказывается из толпы, не стремится вперед, не жадничает и не твердит о себе». Стоит ли после этой цитаты подробно говорить об умении Екатерины подбирать себе сподвижников, доверять им, одновременно строго спрашивая с них за дело и ценя преданность («Надейтесь на Бога и на меня, а я Вас не выдам!» – из письма к генерал-прокурору Вяземскому).

Благодаря этой гениальной способности находить людей царствование Екатерины отличается от других правлений расцветом огромного числа талантов. На известном памятнике государыне в Екатерининском сквере на «скамье» у ее ног сидят девять незаурядных сподвижников, имена которых – целая эпоха в разных отраслях знаний и деятельности: полководцы и государственные деятели Александр Суворов, Петр Румянцев, Василий Чичагов, Григорий Потемкин, Алексей Орлов, Александр Безбородко, директор Академии наук Екатерина Дашкова, поэт Гавриил Державин, просветитель Иван Бецкой. Но они бы могли потесниться и дать местечко другим, не менее талантливым и ярким людям екатерининской эпохи: государственному деятелю Никите Панину, историку Михаилу Щербатову, русскому Нельсону – адмиралу Федору Ушакову, архитекторам Василию Баженову, Чарльзу Камерону, художнику Василию Левицкому, композитору Максиму Березовскому и многим-многим другим.

Облеченные высоким доверием императрицы, ее сподвижники часто вели себя инициативно, ответственно и добивались выдающихся успехов. Эти люди задавали тон в тех отраслях государственной деятельности, которыми они ведали, благодаря чему для политики екатерининского царствования характерны размах, нетрадиционные решения, большие дела. Уверенные в себе и в поддержке императрицы, екатерининские орлы летали высоко.

При этом Екатерина, сама человек талантливый, яркий, не завидовала успехам своих людей, наоборот, поощряла их, внушала им уверенность, полагая, что свет их гения сделает ослепительным блеск ее короны. Один из адмиралов говорил, что перед походом Екатерина с такой уверенностью приказывала ему победить противника, что у него не оставалось никакого другого выбора в действиях на море. Словом, героиня Екатерина Великая прошла по русской истории, окруженная толпой героев.

Имперское чувство сидело в ней, как будто прирожденное. Когда она говорила «предки мои», имелись в виду вовсе не германские князья и герцоги, а русские цари. Именно с ними она чувствовала свою кровную связь. Граф Сегюр вспоминал императрицу на Полтавском поле, где Г.А.Потемкин устроил для нее грандиозную имитацию великой битвы Петра I 1709 года: «Удовольствием и гордостью горел взор Екатерины. Казалось, кровь Петра Великого струилась в ее жилах». Неслучайно один из приближенных Екатерины, присутствовавший при обычном в те времена способе лечения – кровопускании, слышал, как императрица, глядя на выходящую из ее жилы кровь, в шутку сказала: «Ну вот, кажется, последняя немецкая кровь вытекла».