Толковая Библия. Том 5 - [10]

Сказал я — о сынах человеческих. Русский перевод не точен. Следует перевести: "сказал я — (это) для сынов человеческих". Для пользы людей установлен тот порядок вещей, в силу которого человеческая жизнь стоит в постоянной зависимости от Божественного промысла и суда.

Чтобы испытал их Бог. barar значит: выделить, испытать, очистить, (ср. Дан. 11:35[84]: пострадают некоторые и из разумных для испытания (lebarer) их, очищения и убеления к последнему времени). Цель Божественного промысла — довести людей до сознания собственного ничтожества и таким образом очистить их.

Все идет в одно место, не в шеол, как думают некоторые экзегеты, а в землю, как видно из дальнейших слов.

22. Итак увидел я, что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими, потому что это — доля его; ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?

Выяснив цель Божественного промысла, Екклезиаст возвращается к своему прежнему выводу, сделанному уже в ст. 12-13. Если человек во всем зависит от Божественного провидения, если сам по себе он бессилен и ничтожен, то должно отказаться от мысли о полном счастье на земле и удовольствоваться радостями богоугодного труда.

Наслаждаться человеку делами своими. В этом выражении Екклезиаст объединяет два условия относительного счастья: наслаждение жизнью и добрую деятельность (ст. 12), так как то и другое по нему неразрывно. Ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него. Здесь речь не о будущей, загробной жизни человека, как в ст. 21, а о том, что будет "после него", т.е. Как сложится жизнь на земле после его смерти. Человек не должен обременять себя и отравлять доступные ему радости излишними беспокойными заботами о далеком будущем.

Глава 4 1. Печальные явления в жизни людей

В предшествующих главах, доказывая суетность человеческой жизни, Екклезиаст исходил главным образом из общих оснований. Теперь он подтверждает свою мысль на частных фактах, делающих счастье человека неустойчивым, временным, случайным.

1. И обратился я и увидел всякие угнетения, какие делаются под солнцем: и вот слезы угнетенных, а утешителя у них нет; и в руке угнетающих их — сила, а утешителя у них нет.

2. Притеснения

2. И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых которые живут доселе; 3. а блаженнее их обоих тот, кто еще не существовал, кто не видал злых дел, какие делаются под солнцем.

Насилие, угнетение сильных и богатых над слабыми и бедными до такой степени проникли во все общество и заразили весь общественный строй, что нравственно чуткий и впечатлительный Екклезиаст почувствовал отвращение к жизни и счел мертвых более счастливыми, чем живых, и еще более счастливыми тех, кто никогда не существовал и не был свидетелем злых дел на земле. Екклезиаст конечно не возводит в принцип превосходство небытия над бытием, но подавленный созерцанием нравственного зла изливает лишь свои чувства глубокого негодования и отвращения, подобно Иову (3:10-13[85]) и Иеремии (20:18[86]). В другом месте, спокойно рассуждая, он говорит напротив, что лучше псу живому, чем мертвому льву (9:4).

4. Зависть и беспокойство

4. Видел я также, что всякий труд и всякий успех в делах производит взаимную между людьми зависть. И это — суета и томление духа!

Даже лучшее, что есть в жизни, труд и радости труда служат источником зла, вызывая в людях зависть и вражду.

5. Глупый сидит, сложив свои руки, и съедает плоть свою.

Глупый человек вместо того, чтобы трудиться по мере сил, сидит сложа руки и снедается завистью и злостью.

6. Лучше горсть с покоем, нежели пригоршни с трудом и томлением духа.

Лучше горсть, приобретенная с душевным спокойствием, чем пригоршни, соединенные с беспокойными заботами и суетливою хлопотливостью.

7. Одиночество и скупость

7. И обратился я и увидел еще суету под солнцем: 8. человек одинокий, и другого нет; ни сына, ни брата нет у него, а всем трудам его нет конца, и глаз его не насыщается богатством. "Для кого же я тружусь, и лишаю душу мою блага". И это — суета и недоброе дело! 9. Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их: 10. ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. 11. Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться? 12. И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, не скоро порвется.

Екклезиаст отмечает новую черту в современном ему обществе, разрушающую человеческое благополучие, именно внутреннее обособление людей, их нравственное разъединение. Человек богат, но он одинок; нет у него "другого", т.е. искреннего друга, ни сына, ни брата. Он не знает, для кого он трудится и лишает себя благ. А между тем жизнь вдвоем имеет много преимуществ, так как дает каждому нравственную и материальную поддержку.

13. Непрочность человеческих отношений

13. Лучше бедный, но умный юноша, нежели старый, но неразумный царь, который не умеет принимать советы; 14. ибо тот из темницы выйдет на царство, хотя родился в царстве своем бедным. 15. Видел я всех живущих, которые ходят под солнцем, с этим другим юношею, который займет место того. 16. Не было числа всему народу, который был перед ним, хотя позднейшие не порадуются им. И это — суета и томление духа!