Толкование закона в Англии - [74]

.

«Судебные решения – это политические решения, во всяком случае, в том широком смысле, который предполагает доктрину о политической ответственности»[436], – утверждает Р. Дворкин и описывает алгоритм интеллектуальной деятельности идеального судьи Геркулеса, который помимо многих направлений своей деятельности, «должен разработать свое понятие принципов, лежащих в основе общего права, приписав каждому из соответствующих прецедентов некую структуру принципов, которая оправдывает решение согласно этому прецеденту. И тут он обнаружит еще одно важное различие между понятием принципов и понятием законодательного замысла, которое он применял при интерпретации законов. В случае законодательных актов ему пришлось выбирать теорию о замысле рассматриваемого конкретного закона, обращаясь к другим законодательным актам лишь в той мере, в какой это могло помочь при выборе среди теорий, примерно одинаково согласующихся с рассматриваемым законом»[437].

«Гносеологические стремления политического философа направлены не столько на осмысление и артикулирование общефилософских вопросов, сколько на построение определенной философской модели, позволяющей теоретически осмыслить проблемы политической действительности, которые ставятся перед современным обществом»[438], – полагает О.Б. Игнаткин. По его мнению, все политико-философские проблемы Дворкин рассматривал с точки зрения личности, вовлеченной в процесс самосозидания, а не с точки зрения общих структур. Однако в то же время ученый считал, что личность недостаточно понимать как некий «чистый»

субъект, лишенный всех определяющих его качеств, данный «до» и «отдельно» от каких бы то ни было ценностей, целей, социальных связей и отношений. Во многом Дворкин рассматривал человека в социокультурном контексте, понимая, что личность при этом не может быть полностью обусловленной социальными связями, ролями, той социальной общностью, к которой она принадлежит[439].

Обосновывая свою концепцию толкования в «Империи права» («Law's Empire»), Дворкин говорит о необходимости подхода к интерпретативной работе изнутри, с точки зрения толкователей. «К сожалению, даже предварительный расклад будет противоречивым, потому что если общность использует интерпретативные концепции вообще, то сама концепция интерпретации будет одной из них: теория интерпретации есть интерпретация практики использования интерпретативных концепций более высокого порядка (то есть любой адекватный подход к интерпретации должен содержать истину о самом себе)»[440]. Для подготовки возражений своим оппонентам и ограждения концепции от фундаментальной критики, Р. Дворкин использует теоретический прием, согласно которому он предлагает рассматривать толкование социальных практик и структур как часть человеческого этикета. Этикет является необходимой нормативной системой человеческого общества, частично его нормы отражены в письменных источниках, большая часть этикета формируется без позитивного нормирования. От более свободной нормативной системы, к которой относится этикет, Дворкин переходит к интерпретации закона, утверждая, что если интерпретативным понятием является закон, то любая стоящая юриспруденция должна быть построена на каком-то видении того, что есть интерпретация. А интерпретация социальной практики – это только одна из форм проявления интерпретации[441].

Р. Дворкин выводит из конструктивной интерпретации инструмент, пригодный для изучения права как социальной практики, разделяет процесс интерпретации на три стадии, устанавливая между ними аналитическое различие, отмечая, какие степени консенсуса внутри общности необходимы для каждой стадии интерпретативного подхода. «Во-первых, должна существовать «прединтерпретативная» стадия, в которой определяются правила и стандарты, используемые для практики. (Соответствующая стадия в литературной интерпретации – это стадия, на которой различаются романы, пьесы и т. д., здесь различия определяются текстуально, – это тот этап, на котором «Моби Дик» идентифицируется и отличается от прочих романов). Я заключаю «прединтерпретативный» в кавычки, потому что некоторая степень интерпретации необходима даже на этой стадии. Социальные правила не несут опознавательных ярлыков. Но необходима очень большая степень консенсуса – возможно, интерпретирующую общность полезно определить как требующую консенсуса на этой стадии, – чтобы интерпретативный подход был плодотворным, и поэтому в нашем анализе мы можем абстрагироваться от этой стадии, предположив, что классификации, которые он приводит, рассматриваются как повседневные мысли и доводы. Во-вторых, должна существовать интерпретативная стадия, в которой интерпретатор выводит некое общее суждение об основных элементах практики, определенной на «прединтерпретативной» стадии. Это включает аргументацию того, почему практика в той общей форме стоит того, чтобы ее рассматривать, если она этого стоит. Суждение не должно соответствовать каждому аспекту или черте постоянной практики, но должно быть достаточным для того, чтобы интерпретатор смог увидеть, что интерпретирует уже существующую практику, а не изобретает новую. И наконец (в-третьих), должна существовать постинтерпретативная или преобразующая стадия, на которой он применяет свое усмотрения «действительных» требований практики так, чтобы оно как можно лучше подходило суждению, принятому на интерпретативной стадии»