Только здесь и нигде больше - [18]

— Да, я в этом мастер, — сказала я саркастически.

— Ну, хватит. Не хочу больше этого слышать, — сказал он очень серьезно. Впрочем, следующая фраза была совсем в его стиле. — Да, и не трахайся с этим винным гением.

— Пока, Джерри.

У меня было пятнадцать минут до встречи в лобби, так что я загрузила ноутбук и побродила по номеру минут десять, пытаясь поймать Wi-Fi. Мне не удалось, хотя у меня был оставленный обслугой гостиницы код. Он просто не работал. Я создала вордовский документ и быстро напечатала пару строк.

Р.Дж.: козел, ни капли гениальности, помешан на деньгах, руки девочки.

Интересно, как я смогу написать длиннющую статью, имея такой мизер информации. Потом я продолжила:

Винодельня: внушительная, прекрасные ландшафты, шарм прошлого века, отличное вино.

И наконец:

Джейми: оплот знаний и гордости в винодельне, диабетик, милый, умный, великолепный, очаровательный, теплые руки, сильные руки, я ему нравлюсь…

И я поспешила на встречу.

6. В своем уме

Выбежав из своего номера, я хлопнула дверью, и, развернувшись в направлении лестницы, едва не врезалась в твердую грудь Джейми. Я подняла глаза. Он ухмыльнулся, голос его звучал мягко.

— Привет, ангел. Тебе лучше сменить туфли. Ты ведь знаешь это, правда? У тебя есть с собой что-то еще?

Я отступила на шаг и оглядела его с ног до головы. На Джейми были потертые джинсы, рабочие ботинки и обычная белая майка под расстегнутой фланелевой рубашкой с длинными рукавами. Я опустила взгляд на свои туфли.

— Ладно. Дай мне секунду.

Развернувшись, я бросилась к себе в номер. Кроме еще одной пары туфель на каблуках у меня имелась пара серых старомодных «вансов». Я в них обычно летала, потому что они легко снимались и надевались. В другое время я бы не постеснялась надеть их, но глянув в зеркало, поняла, что выглядит мой наряд, мягко говоря, нелепо.

Резким движением, стянув с себя блейзер, я заменила его обычным, светло-серым худи с логотипом Иллинойского университета.

Снова увидев меня в холле, Джейми хмыкнул, поглядел на мою обувь и сказал:

— Просто супер. Ты милашка. – Потом посмотрел на меня. – Идем, вождь[7].

— Правильнее будет «вождь Иллинивек», но людям обычно трудно это запомнить. Ты учился в колледже?

— Не решилась спросить, где именно я учился, потому что не уверена, учился ли я вообще?

Я нервно хмыкнула. Кажется, это его задело.

— Ладно, пойдем к Гильермо.

Мы вышли через большой зал наружу.

— Прости меня, я не хотела тебя обидеть. Где ты учился?

Он развел руки в стороны.

— Везде. Вокруг. Всюду, где мог.

— Так у тебя, значит, нет формального образования? – спросила я мягко, пытаясь понять, что он имеет в виду.

— Есть, — когда он произнес это, я заметила, что уголок его рта пополз вверх. – Но я научился гораздо большему у людей, которые меня окружают по жизни.

Он махнул рукой в сторону идущего в нашем направлении человека и повысил голос.

— Вот взять, к примеру, Гильермо. Этот парень вырос на винодельне, делая вино и совершенствуя свои умения.

Гильермо, маленький человечек лет пятидесяти, поздоровался с Джейми, чуть его приобняв и пожав руку.

— Джей, тащи-ка свой зад на винодельню, сезон в разгаре!

Джейми засмеялся, поворачиваясь ко мне.

— Наслаждайся экскурсией. Увидимся позже.

И все еще глядя на меня, сказал Гильермо:

— Это Кейти. Верни ее обратно в целости и сохранности, ладно?

Гильермо хихикнул.

Когда Джейми покинул нас, я сказала:

—Приятно познакомиться, Гильермо. – Он пожал мне руку. – А кстати, что такое «сезон»?

— Это значит, что мы все еще собираем виноград, mija[8]. Идем, посмотрим, как это делается.

Мы пошли бок о бок к зеленому морю виноградников.

— Перво-наперво, ты должна узнать о ягоде, о винограде. Это не тот виноград, который ты привыкла видеть.

Мы остановились у поникшей виноградной лозы.

— Смотри, милая, это – Пино Нуар. Они выглядят почти бесцветными.

— Они выглядят больными.

Он покачал головой.

— Это отличный виноград. Нам потребовалось десять лет, чтобы вывести здесь хороший сорт Пино Нуар, что-то, подобное тому, что растет уже много лет во Франции.

Он оторвал виноградинку от грозди и подал мне. Я положила ягоду в рот.

— Ух ты, это совсем не то, что я ожидала.

— Сочная, правда? Сочнее, чем то, что ты пробовала?

— Да, и очень, очень сладкая, но это совсем не напоминает Пино Нуар.

 Он издал короткий смешок.

— Ну, понимаешь ли, большую часть аромата дает нам кожица. Кожица здесь более горькая и более тонкая, чем, скажем, в Томпсоне – сорте винограда без косточки, и именно потому его не очень любят есть просто так. Но вино из него выходит замечательное, правда?

— Разрешите задать вопрос. Если вы работаете здесь с виноградом так долго, то почему только с приходом Лоусона вина стали такими первоклассными?

— Он послал меня во Францию, – замолчав, Гильермо вздернул брови. – Он за все заплатил. Позволил мне целый месяц провести там. Я научился там очень многому, но и многое уже знал и просто освежил в памяти. Лоусон дал мне оборудование и место. Пино Нуар совсем не распространен. Когда я вернулся, мы сосредоточились на специфике этого вина и посадили целые акры виноградников.

— Почему Лоусон выбрал Пино Нуар?