Только ты можешь спасти человечество - [5]
К целому небу кораблей скрр-иии.
К флоту, который сдался ему, Джонни.
Но другие-то по-прежнему играли!
— Нет! Э-эй! Они больше не воюют!
Истребитель развернулся, описав широкую дугу, и помчался прямиком на флагман. Джонни увидел, как тот, другой, выпустил ракету. Кто-то где-то, сидя за клавиатурой, дал ракетный залп.
— Эй! Хватит!!!
Он меня не слушает, подумал Джонни. Кто же слушает врага? Во врага надо стрелять. Он же враг. На то он и враг.
Джонни заложил крутой вираж и сел на хвост истребителю. Тот сбросил скорость и все стрелял и стрелял по флагману…
…а флагман не открывал ответный огонь.
Джонни в ужасе уставился в носовой иллюминатор.
Корабль сотрясал шквальный огонь. Канонир ползком пробрался по трясущемуся полу к креслу Капитана и, цепляясь за что придется, поднялся.
— Дура! Бестолочь! Я говорил! Я предупреждал! Требую открыть ответный огонь!
Капитан наблюдала за кораблем Избранного, замершим на месте.
— Нет, — сказала она. — Надо дать ему шанс. Мы не должны стрелять по кораблям людей.
— Шанс?! А какие шансы у нас? Сейчас я прикажу…
Капитан проявила редкостное проворство. Ствол ее пистолета уперся в голову Канонира. Это было церемониальное оружие — для выяснения отношений скрр-иии предпочитают рукопашную, — но форма пистолета недвусмысленно давала понять: то, что вылетает из дула, предназначено для вполне определенной цели — стремительно прошить пространство и убить.
— Нет, — процедила она.
Канонир посинел (верный признак ужаса). Но ему хватило мужества прошипеть:
— Вы не посмеете!
Это игра, подумал Джонни. На том корабле никого нет. Просто кто-то сидит за компьютером. Все это игра. Все это происходит где-то на чьем-то экране…
Нет.
Фигушки — да.
Но…
…в то же время…
…все это происходит здесь…
Истребитель Джонни рванулся вперед.
И оказалось, что легче легкого совместить кружочки на экране, бинка-бинка-бинка, и давить на кнопку «огонь», пока не расстреляешь весь боезапас. Он уже не раз проделывал это.
Чужак его даже не заметил. Он выпустил несколько ракет — и взрыв раздробил его на множество прекрасных образчиков компьютерной графики.
«Понял, что это?» — сказал себе Джонни. Картинки на экране. Никаких рук и ног, которые, крутясь, разлетались бы от места катастрофы вперемешку с обломками. Все это игра.
И тут его настигли ракеты убитого врага.
Рубку залил ослепительный белый свет.
В следующий миг Джонни понял, что вокруг ледяной космос, а в нем какие-то предметы…
Книжный шкаф. Стул. Кровать.
Он сидел перед пустым экраном компьютера. И стискивал джойстик так крепко, что разжать пальцы удалось не сразу.
Часы у кровати — неисправные — показывали 6:3=. Это означало, что вставать только через час.
Завернувшись в одеяло, Джонни смотрел телевизор, пока не зазвонил будильник.
Опять показывали ракеты и пули, свистевшие над городом. Они очень напоминали те, что он видел накануне вечером, — вероятно, по просьбам телезрителей стреляли на бис.
Джонни было тошно.
Он решил: ему поможет Ноу Йоу.
Обычно они с Холодцом и Бигмаком коротали переменки на стене за школьной библиотекой. Строго говоря, их троицу нельзя было назвать компанией — ведь если взять большой пакет чипсов и встряхнуть, все крошки тоже ссыплются в один угол.
Ноу Йоу прозвали «Ноу Йоу» за то, что он никогда не говорил «Йоу!», и он уже перестал бороться с кличкой. Все-таки Ноу Йоу звучало лучше, чем Полный Улет (до того) или Эм Си Спаннер (еще раньше). Главным генератором прозвищ был Джонни.
Ноу Йоу утверждал, что словом «улет» не пользуется. Вот Джонни, заметил он, белый и никогда не говорит ни «И чё? Ничё? Ну и всё!», ни «братан». И вообще, расовые стереотипы — не предмет для хиханек.
Вдаваться в излишние подробности Джонни не стал. Он просто пересказал свой сон, умолчав о сообщениях, которые появлялись на экране наяву. Ноу Йоу внимательно слушал. Ноу Йоу всегда слушал внимательно. Так внимательно, что совершенно выбивал учителей из колеи: у них неизменно возникало подозрение, будто он хочет их на чем-то подловить.
Наконец Ноу Йоу сказал:
— Обычная проекция психологического конфликта, вот и все. Хочешь сырное колечко?
— А что это?
— Такая хрустящая штучка со вкусом сыра…
— Нет, я не про то.
Ноу Йоу передал пакетик Бигмаку.
— Ну… твои мама с папой расходятся, так? Все знают.
— Типа того. Времена такие… трудные.
— Угу. И ты ничего не можешь с этим поделать.
— Типа того, — опять сказал Джонни.
— И это на тебе определенно сказывается, — продолжал Ноу Йоу.
— Типа того, — в третий раз осторожно сказал Джонни. — Жрачку часто приходится готовить самому…
— Вот-вот. Поэтому ты проецируешь свои… э… подавленные эмоции на компьютерную игру. Дело житейское, — пояснил Ноу Йоу. Его мать работала медсестрой, а сам он собирался стать врачом. — Ты не можешь решить реальные проблемы и превращаешь их в проблемы, которые можешь легко решить. Лет тридцать назад ты, наверное, воображал бы, как бьешься, например, с драконами. Фантазии-проекции.
— Мне не кажется, что спасти несколько сот разумных тритонов легко, — заметил Джонни.
— Да раз плюнуть, — радостно сплюнул Бигмак. — Трра-та-та-блямс! И никаких проблем. — Бигмак не вылезал из десантных ботинок и камуфляжных штанов. По этим штанам его можно было опознать за милю.
