Только ты - [46]

Мне не хотелось этого признавать, но я понимала, почему отцу пришлось сделать именно такой выбор. Я понимала, что, сохранив свою репутацию и бизнес, ему удалось лучше обеспечить свою семью. Развод дорого бы ему обошелся. Разразившийся скандал, вызванный раскрытием его грязной семейной тайны, вероятно, стоил бы ему карьеры. Я понимала причину созданных им правил. Я понимала, почему мне приходилось жить так, словно у меня и вовсе нет отца.

Но, возможно, и мама была права. Я потратила так много времени на размышления о том, насколько вся эта ситуация была отвратительной для меня, что не задумывалась над тем, что и отцу было не сладко. И, должно быть, в сотый раз за сегодняшний день я задумалась над тем, какой была бы наша жизнь, будь Ханна моей родной сестрой без всякой утайки. Рассказывая своей семье о том, с чем ей пришлось столкнуться, она поделилась бы и со мной тоже. Тогда в тот момент, когда отец нуждался бы в ком-то, кто развеет его волнения, рядом с ним оказалась бы его дочь, которая обняла бы его и сказала:

— Все будет хорошо, папа. Обещаю.

Отец поднял глаза и посмотрел на меня уставшими разноцветными глазами, которые как две капли воды походили на мои, и на секунду мне показалось, что он догадался, о чем я говорила. Не о нашей ссоре, не о наших разногласиях касательно Кантона и секретах. Речь шла о Ханне. Той самой Ханне, которую мы оба любили, несмотря на то, что я едва ее знала. Ханна была больна, напугана и, вероятно, нуждалась в своем отце, в его присутствии дома, рядом с ней, а не в отце, который бы сбегал сюда, к другой семье, с которыми было всё в порядке, к другой своей дочери, чьей главной заботой — по крайней мере, в его представлении — была длительность ее рабочей смены.

— Ты же знаешь, что для меня ты по-прежнему моя малышка? — произнес он. — Ты всё еще моя дочь. Я люблю тебя и горжусь тобой.

Непрошенные слезы застили мне глаза.

— И когда-нибудь, Тесс, в один прекрасный день всё это будет позади.

Я не понимала, что значат его слова. Неужели отец может представить себе будущее, в котором правил больше не существует? В котором он, в конце концов, уходит от своей жены и женится на маме. В котором нам не придется скрывать наше родство. В котором я буду если не дочерью, то хотя бы падчерицей. Будущее, которое позволит мне лучше узнать Ханну. Неужели это могло быть правдой?

Меня охватила глубокая тоска. Я даже не знаю, хочу ли этого. И после нескольких лет наблюдений за тем, как он морочил различными перспективами голову мамы, мне сложно было такое представить. Этого не произошло, даже когда Ханна выросла и поступила в колледж, когда, как правило, и распадаются официальные браки. Отец не развелся со своей женой. Ханна стала студенткой, как и я. Казалось, даже мама смирилась с перспективой остаться любовницей Стивена Свифта.

Но, видимо, какая-то часть меня отказывалась сдаваться, та самая часть, которая не позволила Сильвии положить орехи в салат Ханны, та часть меня, которая закрывала глаза при просмотре фильмов ужасов, та часть, которая хотела разрыдаться, когда Дилан сообщил, что Ханна больна, та часть, что хотела обнять моего отца и сказать ему, что всё случившееся с его другой дочерью мы переживем вместе. Если Ханне потребуется пересадка костного мозга, мы найдем способ использовать мою помощь так, чтобы никто не узнал причину, по которой я могу быть донором.

Несмотря на то, что я хотела парня Ханны, она по-прежнему оставалась моей сестрой.

Забавно. Все эти годы я не осмеливалась спрашивать отца о Ханне. Он тут же становился очень злым. Да и у Дилана я не могла спросить. Предполагаю, что он ее знал лучше, чем кто бы то ни было. Знал, какие именно фильмы ужасов она любит. Знал, что заставляет ее смеяться, ее любимый цвет, любимый цветок, что именно ее пугает во всей этой случившейся с ней истории. Он знал о ней все эти вещи... И как же сильно мне тоже хотелось знать обо всём этом прямо сейчас. Я хотела бы знать, я хотела бы помочь.

— Пап, я знаю ... — Что? Я знаю, что Ханна рассказала ему о том, что она, вероятно, больна. Но откуда я могла об этом узнать? Узнала, потому что чуть не переспала с ее парнем в тот день? Узнала, потому что нарушила правила? Я не могла рисковать и разрушать наше перемирие, рассказав отцу об этом. — Я знаю, что ты любишь меня, — закончила я, запинаясь.

На этой неделе двое мужчин признались, что любят меня. Но в конечном счете они оба принадлежали Ханне.

Глава 14

В четверг Дилан снова пропустил тепломассообмен, поэтому большую часть времени я провела, уткнувшись носом в свои записи, усиленно пытаясь понять, связано ли его отсутствие с нежеланием встречаться со мной или сопровождением Ханны на биопсию. От подобного усердия у меня запылало лицо. Дилан не написал и не сообщил, как обстоят дела. А ведь на встрече с новичками помимо подробностей об учебном процессе нам говорили, что мы имеем право лишь на три пропуска без уважительной причины.

Вероятно, из-за того, что я в очередной раз оказалась в одиночестве, Элейн снова после лекции подошла ко мне.

— Привет, — поздоровалась она, прижимая к груди книгу. — Я хотела бы извиниться за свое поведение на прошлой неделе.