Только ты - [42]
— Что? — Дилан посмотрел на меня, явно сбитый с толку.
— Так скажи мне, Дилан, — произнесла я тихим суровым голосом, — что всё это значит? Кто из нас, я или Ханна Свифт, является самым глупым человеком на планете? Неужели я самая большая идиотка во вселенной, раз поверила твоим словам о разрыве?
Довольно долго Дилан молчал, поглядывая на меня с глубокой печалью в глазах.
— Тесс, я хочу, чтобы ты на минуточку присела. Мне необходимо тебе кое-что рассказать, и я не хочу, чтобы ты взорвалась после моих слов, поэтому…
Ни за что. Не выйдет. Я сотни раз слышала различные варианты подобных речей. Я не моя мать. Я не хочу, чтобы меня пытались убедить жить той жизнью, которой я для себя не хочу, и быть тем человеком, которым я не желаю стать. Я начала продвигаться мимо парня к двери. И почему я решила, что всё может быть по-другому? Почему я решила, что заслуживаю лучшего? Девушка, укравшая парня у сестры? Я же само зло.
— Тесс, пожалуйста, — умолял меня Дилан, схватив меня за руку. — Пожалуйста, пожалуйста, я люблю тебя.
Я отпрянула от него.
— Вешай лапшу на уши Ханне.
— Я так и делаю, — произнес он полным отчаяния голосом, заставившим меня споткнуться. — Тесс, она больна.
Что? Я обернулась и посмотрел на него.
— Я только что видела ее, и она не выглядела больной.
По скорбному выражению на лице Дилана, можно было подумать, что он находится на похоронах.
— Пожалуйста, присядь. Я обещал рассказать тебе обо всем сегодня, позволь мне так и сделать. Решать будешь потом...
Сдавшись, я направилась в гостиную. Диван до сих пор был разложен, и скомканные одеяла выглядели так маняще. Я застыла на месте.
— Прости. Я только что проснулся.
— Ага. — Я обошла кровать и села, или лучше сказать присела, на самый край стула, готовая умчаться в любую секунду.
Дилан устроился на краю дивана и попытался дотронуться до меня. Я отодвинулась подальше.
— Во-первых, я люблю тебя, и мне очень, очень жаль, что не удалось сразу с тобой объясниться…
— Переходи ближе к делу, или я ухожу, — ответила я.
— Хорошо. — Он глубоко вздохнул и начал: — Вчера я планировал встретиться с Ханной за ланчем и сообщить, что мы расстаемся. Я не хотел, чтобы между нами пролегала ложь дольше, чем необходимо. Она хороший человек, Тесс.
Да. По-видимому, лучше нас обоих.
— Но, когда я позвонил, чтобы условиться о встрече, она билась в истерики. Утром ей позвонили из офиса ее врача насчет странного результата какого-то анализа. Доктор хотел, чтобы она немедленно к нему заехала. Ей было страшно, и, конечно же, я предложил поехать вместе с ней.
Остальная часть истории сложилась у меня в голове, прежде чем Дилан закончил говорить, но я терпеливо выслушала его рассказ о посещении врача. Как он в одиночестве ожидал Ханну в коридоре больницы, пока у нее была продолжительная беседа с врачом касательно тех обследований, которые ей вскоре предстоит пройти. Как он держал ее за руку во время томографии горла и груди, отчаянно пытаясь отыскать в бесстрастном лице узиста какие-либо намеки на понятные только ему подсказки. Какое чувство вины и боли он испытывал при мысли, что именно он собирался сказать ей в тот день. Какие эмоции преследовали его, когда он обнял ее и сказал, что он рядом и что всё будет в порядке.
— С ней всё будет хорошо? — выдавила я из себя.
Дилан пожал плечами.
— Я не знаю. Мне не удалось добиться от нее ответа. Она сильно растеряна от всего происходящего, все эти медицинские термины не поддаются ее пониманию. Словно после услышанного слова на букву Р, всё остальное звучало для нее как взрослые герои из мультика «Мелочь пузатая». А со мной они не поделились какой-либо информацией, я же просто ее парень. — От слов Дилана меня окатило холодом. — Мне лишь известно, что ей придется пройти множество обследований, которые могут растянуться на несколько недель, прежде чем они смогут выяснить... — Дилан заколебался, — насколько всё серьезно.
— О, Боже, — произнесла я. К горлу подкатил комок. — Бедная Ханна.
Дилан смерил меня пытливым взглядом.
— Спасибо.
— За что? — спросила я, склонив голову.
— За эти слова. Ведь ты даже не знаешь ее.
— Мне и не нужно ее знать, — тут же ощетинившись, произнесла я. Она всё еще моя сестра. Молодая девушка, столкнувшаяся с ужасными новостями. Теребя рукав своего пиджака, я спросила: — Она, хм, разговаривала со своими родителями?
— Пока нет, — ответил он. — Ханна хочет поговорить с ними сегодня вечером и просит, чтобы я пошел с ней.
Я кивнула, продолжая разглядывать свои руки.
— Тесс. — Я услышала свое имя и, подняв голову, заметила, что он решился приблизиться ко мне по максимуму близко. — Не могу поверить, что говорю это.
О, вот и началось. Договорённости. Скользкая дорожка к измене. Не так ли всё произошло у мамы? Она просто согласилась сохранять всё в тайне «какое-то время»?
