Только ради любви - [6]

За дорожным указателем с надписью «Ричмонд» стояли сгнившие пограничные столбы. Наверное, в прошлом здесь была таможня.

Лошади не желали двигаться дальше.

– В чем дело? – закричала на них Лила. – Вам здесь не нравится? Мне тоже. Но чем быстрее мы приедем, тем раньше вернемся домой! Ну, пошли же!

Лошади нехотя двинулись с места. У девушки перехватило дыхание. Все, что она здесь видела, могло испугать самого бесстрашного человека: темные леса, заброшенные усадьбы, покосившиеся хижины, невспаханные поля, гиблые болота… и ни одной живой души!

Дорога закончилась. Местность пересекала только узкая извилистая тропа. Ветер усиливался, становясь все более порывистым. Начали спускаться сумерки, а затем разлился туман.

Лила подстегнула лошадей. Если здесь это единственная тропа, то она непременно должна привести к замку, и ей необходимо добраться до него до наступления темноты.

Наконец, тропа расширилась и привела в деревню… покинутую всеми жителями! Окна пустых домов зияли черными глазницами, из каминных труб не вился дымок, фонари на улицах не горели, и живыми казались только зловещий порывистый ветер и все больше сгущавшийся туман.

Заметив вдалеке свет, Лила крикнула лошадям:

– Вперед, мои верные друзья! Мы почти у цели!

На высоком холме посреди болота возвышался огромный старинный замок.

* * *

Из-за густого тумана Лила не сразу нашла въездные ворота. Она объехала вокруг замка, обнаружив, что он такой же запущенный, как и скромный Уоррен-Хаус, и злорадно подумала, что бы сказал по этому поводу ее отец? Уоррен-Хаус, по крайней мере, выглядел уютным и обитаемым, а Ричмонд-Касл – нежилым, мрачным и холодным.

Зайдя уже на второй круг, Лила обнаружила проем в крепостной стене и въехала через него во внутренний двор, хотя это оказалось не простым делом – лившегося из окон замка света было явно недостаточно, чтобы ориентироваться в густом тумане.

Лила рывком остановила лошадей у лестницы и похвалила их:

– Браво! Это вы проделали виртуозно! Теперь вас ждет отдых и еда в теплой конюшне, а завтра утром мы тронемся в обратный путь!

Девушка ловко спрыгнула с козел и поднялась по шаткой полуразрушенной лестнице. У тяжелой парадной двери висел бронзовый дверной молоточек в форме змеиной головы. Лила постучала. Подождала. Затем постучала еще раз. Стук бронзового молоточка гулко раздавался в окружающей вечерней тишине.

Вдруг дверь отворилась, хотя за ней не было слышно приближающихся шагов.

– Мы не подаем и не пускаем на ночлег нищих и бродяг, – раздался тонкий визгливый голос, принадлежавший толстому лысому слуге в ливрее.

– Я не нищенка, – объяснила Лила. – Меня зовут Лила Уоррен, я дочь полковника Кристофера Уоррена и невеста лорда Ричмонда.

Девушка гордо вскинула голову и бросила на слугу высокомерный взгляд. Лысый ошеломленно вытаращил на нее крошечные серые глазки и, секунду поколебавшись, пригласил войти.

Лила вошла в холл.

– Подождите, пожалуйста, здесь, – попросил лысый и беззвучно пошлепал куда-то в своих войлочных домашних туфлях.

«Вот почему я не услышала шагов», – подумала Лила. Она с любопытством оглядела холл. Каменные стены были увешаны полинявшими знаменами, шлемами с пышными перьями и шпагами с богато украшенными эфесами. В высоких бронзовых канделябрах горели толстые свечи, отбрасывающие дрожащие отблески на высокий сводчатый потолок, широкую каменную лестницу и вестибюль в форме звезды. Мозаичная плитка на полу была уложена орнаментом в форме звезды, лучи которой сходились в центре, изображавшем луну. Лила вспомнила восторг отца: видимо, полковник бывал в Ричмонд-Касле в его прежние, блестящие времена!

Лысый слуга вынырнул из вестибюля:

– Вы можете войти.

Приглашение прозвучало не слишком любезно.

– Мои лошади проделали длинный путь и дрожат от холода и голода, – объяснила Лила. – О них необходимо позаботиться.

– В свое время, – решительно ответил лысый.

Лила последовала за ним по длинному, казавшемуся нескончаемым коридору. Они вошли в большой зал, в центре которого жарко пылал камин. Вокруг камина стояли глубокие кресла с высокими спинками, а за ними – также по кругу – напольные канделябры с толстыми свечами. Другого освещения в зале не было, и большая его часть была погружена в темноту.

Лила почувствовала приятное живое тепло. Через несколько секунд ее глаза привыкли к освещению, и она различила фигуры и лица женщин, сидящих в креслах и освещенных пламенем свечей и горящих в камине поленьев. Ее охватило чувство нереальности происходящего.

– Добро пожаловать в Ричмонд-Касл, – раздался женский голос, в котором ясно прозвучали металлические нотки.

Из одного из кресел поднялась молодая стройная брюнетка:

– Меня зовут леди Маргарет Ричмонд.

Странный спазм сковал горло Лилы – она не могла выдавить в ответ ни слова. Женщина была холодна, как лед, даже от ее шелкового платья исходило какое-то морозное сияние. Она сделала жест рукой:

– Моя сестра леди Анна Ричмонд.

Девушка выглядела совершенным ребенком. Она сидела в инвалидной коляске у самого камина. У нее были красивые золотисто-медовые волосы и чудесные голубые глаза. Она приветливо улыбнулась Лиле, ответившей ей благодарной улыбкой.