Только правда (Некрасов) - [27]
Шапюи. Скорбь свела его с ума.
Бодуэн открывает дверь, входят два санитара.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же и санитары.
Бодуэн (санитарам). Вот он. С ним надо обращаться осторожно.
Шапюи. Некрасов, тебе необходим отдых.
Бодуэн. Тебя отвезут в лучший санаторий.
Жорж (Веронике). Слыхала, что они придумали? Это еще почище загородной дачи.
Бодуэн (санитарам). Возьмите его!
Санитары подходят к Жоржу. В открытую дверь входит Гобле.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и Гобле.
Гобле. Господа, вы, конечно, не видали мужчину, рост — один метр семьдесят восемь...
Жорж (громко). Сюда, Гобле! Я — Жорж де Валера!
Гобле. Жорж де Валера!
Жорж. Да, Жорж де Валера. Сто два мошенничества. Бери меня! Скорей! Ты станешь начальником полиции. Ты станешь великим человеком.
Гобле (завороженный, подходит). Жорж де Валера!
Бодуэн (преграждает ему дорогу). Коллега, это недоразумение. Перед вами Некрасов.
Гобле (обходит Бодуэна, бросается на Жоржа и хватает его за руку). Я ищу его несколько лет!
Шапюи (тащит Жоржа за другую руку к себе). Тебе говорят, что это сумасшедший! Он вообразил, что он Жорж де Валера.
Гобле (тянет Жоржа к себе). Оставь его! Он мой! Это моя добыча! Это вся моя жизнь!
Шапюи (тащит Жоржа к себе). Нет, он наш! Не смей его трогать! Это Некрасов!
Гобле. Ни за что не отдам! Конечно, я заурядный человек. Я всегда говорил, что мне его не поймать. Но он сам пришел ко мне. Теперь я его не отдам.
Бодуэн. Не забывай, кто ты!
Гобле. Не отдам! Мне его послала судьба!
Шапюи. Ты поднимаешь руку на политическую полицию?
Гобле. Не суйтесь не в свое дело, дармоеды!
Жорж. Смелее, Гобле! Я с тобой! Я твой!
Гобле (обнимает Жоржа). Жорж де Валера!..
Бодуэн. Ты способен разбираться в карманниках...
Шапюи. ...в мелких жуликах.
Бодуэн. Но ты действительно понимаешь, что такое политическая полиция?
Шапюи. Неприкосновенность Франции...
Бодуэн. Великие республики...
Гобле. Я заурядный человек. Но я нашел Жоржа де Валера.
Бодуэн (Веронике). Он его действительно принимает за Жоржа де Валера.
Шапюи (Веронике). Бедняга! Он тоже лишился рассудка.
Бодуэн. Мне его жалко. Такое потрясение!
Шапюи (санитарам). Заберите его тоже!
Санитары бросаются на Гобле.
Вероника. Помогите!
Шапюи зажимает ей рот рукой. Гобле в исступлении валит с ног обоих санитаров. Кидается на Бодуэна. Шапюи, оставив Веронику, бросается Бодуэну на помощь. Жорж и Вероника обмениваются взглядами и прыгают в окно. Гобле, сбив с ног Бодуэна и Шапюи, падает, тотчас приходит в себя, оглядывается.
Гобле. Я ведь говорил, что мне его не поймать.
Занавес
КАРТИНА ВОСЬМАЯ
Кабинет Палотена. Рассвет. Свет серый. Лампы зажжены.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Нерсья, Шариве, Бeржepа, Лерминье, Жюль. Нерсья в карнавальном бумажном колпаке; Бержера дудит в дудочку. Шариве и Лерминье сидят в оцепенении, осыпанные конфетти и обрывками серпантина. Жюль шагает по комнате. У всех усталый и мрачный вид. В петлице у каждого значок «Будущих жертв»: бант с большими золотыми буквами «Б. Ж.». На сцене постепенно становится все светлее; солнце полностью зальет кабинет после ухода Жюля.
Шариве. Болит голова.
Бeржeра. У меня тоже.
Лерминье. И еще как!
Нерсья (сухо). И у меня. Ну, что дальше?
Шариве. Я пойду спать.
Нерсья. Нет, Шариве, вы никуда не уйдете. Мы должны дождаться Некрасова.
Шариве. Будьте спокойны, мы его не дождемся.
Нерсья. Мне обещали доставить его сюда до рассвета.
Шариве. До рассвета? (Показывает на окно.) Пожалуйста, уже светает. (подходит к окну.) Какая уродина!
Нерсья. Кто?
Шариве. Заря. Я ее не видел двадцать пять лет. Она ужасно постарела.
Нерсья. Дорогие друзья...
Бержера дудит в свою дудочку.
Я вас умоляю: перестаньте дудеть в вашу дудочку!
Бержера. Это свирель.
Нерсья. Пусть свирель. Но я вас попрошу ее бросить.
Бержера. Бросить свирель? Я ее брошу, если вы бросите ваш колпак.
Нерсья (изумленно). Что? Вы, кажется, перехватили... (Подносит руку к голове и обнаруживает колпак.) Фу!.. (С отвращением бросает колпак на пол.) Господа, я попрошу вас не забывать, что мы на заседании правления. Приведите себя в достойный вид.
Бержера кладет дудочку на стол. Остальные стряхивают конфетти с одежды.
Жюль — он все время шагал, занятый своими мыслями, — подходит к шкафу, достает бутылку и стакан, хочет налить.
Нерсья. Хватит! Я думал, что вы никогда не пьете.
Жюль. Я пью, чтобы не думать.
Нерсья. Не думать? О чем?
Жюль. В моих руках самая сенсационная информация всей моей жизни, и я не могу ее опубликовать. «Некрасов — это Жорж де Валера». Два великих человека в одном. Вы понимаете, что это такое? Атомная бомба журналистики.
Нерсья. Вы удивительно легкомысленны.
Жюль. Не такой уж грех помечтать. На один день я хотел бы быть журналистом левой газеты. Только на один день. Вы понимаете, какой заголовок? (Останавливается, охваченный восторгом.) Через всю первую страницу, через вторую, захватывает третью... Атомный заголовок!
Нерсья. Я понимаю, о чем вы говорите. Некрасов — это Некрасов. Он скрылся час тому назад только потому, что боялся покушения коммунистов. (Глядя Жюлю прямо в глаза.) Вот это правда. Вся правда. Только правда!
Жюль (вздыхая). Я предпочитаю такой правде мою мечту.
Пауза. Стучат в дверь.
Войдите!
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.