Только после Вас. Всемирная история хороших манер - [34]

Несмотря на то что в Европе в XIII в. понемногу начала укореняться регулируемая чиновниками правовая система, вызов на дуэль, в особенности среди дворян, был обычной практикой вплоть до начала XX столетия. Представителей высшего класса привлекали пафос и романтика, присущие идеалам рыцарства: дуэль была живым олицетворением требования, согласно которому обиду надлежало смыть кровью; к тому же поединок обычно происходил на природе, рано утром, при первых лучах солнца. Тем не менее дуэлянты обязаны были придерживаться некоторых правил: противникам следовало пользоваться одинаковым оружием, и поединок начинался лишь после поданного секундантами знака. Согласно Йохану Хёйзинге, с дуэлью также были связаны ритуальные игровые элементы.

В Средние века бывали случаи, когда гибель одного из участников конфликта вела к вендетте, или кровной мести. В Центральной Европе и в Италии это считалось делом всего рода. Согласно распространенным представлениям, смысл вендетты сводился к тому, чтобы причинить обидчику физический и моральный ущерб. Обязанность кровной мести возлагалась на мужчин, которым нужно было доказывать, что они способны защитить себя, свою семью и свой род. Так, в решении одного флорентийского суда в XIV в. значилось, что исполнять вендетту могут лишь старшие мужчины в семье. Прошло несколько столетий, прежде чем власти научились лучше улаживать фамильную вражду.

Если взаимодействие между дворянами в Средние века происходило преимущественно с помощью насилия, то и среди духовенства дела обстояли не лучше. К примеру, в 1492 г. разгорелась вражда между парижскими канониками и архиепископом города Санса. Когда последний вышел из церкви, на него набросились два каноника и группа примкнувших к ним священников. Они сорвали наперсный крест и растоптали его, после чего выкрутили руки архиепископу и задали нахлобучку его прислужникам, оттаскав их за волосы. Когда архиепископ пытался помешать избиению, его наградили ударом в живот и сорвали с него митру. Один каноник выкрикивал при этом оскорбления в адрес архиепископа, а второй так дернул его за руку, что порвал сутану. Если бы бедняга при этом не защитился от удара рукой, обидчик отвесил бы ему знатных тумаков, как писал свидетель-современник.

Кроме того, в начале Нового времени люди вели себя на редкость недоброжелательно. Физическое и словесное насилие применялось постоянно, например в кабаках, посетители которых орали во все горло, пили сверх меры, дрались и лапали женщин. В гостиницах и на постоялых дворах оловянные пивные кружки специально приковывали к столам цепями, чтобы их нельзя было использовать как оружие в драке. В XVII в. бóльшая часть жителей Амстердама носила с собой ножи. Когда во время потасовки в трактире кто-то один выхватывал нож, остальные следовали его примеру, то есть люди жили в постоянной боевой готовности.

На улицах следовало остерегаться ватаг хулиганов, и горожан открытым текстом призывали носить с собой оружие для самозащиты. Сэр Уильям Уэнтуорт в 1607 г. советовал своему сыну не доверять никому, поскольку все окружающие на самом деле лишь хотели его использовать; любой в мгновение ока из друга мог превратиться в злейшего врага, и потому единственным способом выжить в этом мире было, по его мнению, научиться безупречно владеть собой, быть человеком внешне сдержанным, скрытным и даже двуличным.

От средневековой самообороны до современной самозащиты

Самообладание и здоровая бдительность до сих пор необходимы при перемещении в крупных городах. Советы, которые Уэнтуорт давал сыну, хорошо описывают также поведение современного горожанина, для которого в английском языке есть хорошее определение – streetwise, то есть человек, хорошо знакомый с жизнью улицы и умеющий за себя постоять. В публичных местах мы стараемся держать дистанцию и не стремимся идти на контакт с незнакомцами, наоборот, мы всеми силами пытаемся его избежать, поскольку чужаки – люди непонятные, непредсказуемые и доверять им нельзя, ведь они могут оказаться по-настоящему плохими парнями.

Однако по природе своей человек – существо социальное и нуждается в обществе, к которому можно принадлежать, поэтому мы налаживаем контакты с соседями и превращаем отдельную городскую территорию в зону моральной защиты, в территорию, где обитаем мы сами и нам подобные. Иными словами, мы пытаемся создать вокруг себя безопасное общество, оградить «свое поле», которое так отличается от безликих городских улиц.

В то же время попытка создать общество «своих» может привести к изоляции отдельной территории и превращению ее в гетто. История происхождения слова «гетто», которое изначально употреблялось лишь применительно к иудеям, такова. Евреи испокон веков селились в европейских городах вместе, образовывая свои жилые кварталы. Но если прежде они делали это по доброй воле, то в XVI столетии власти Венецианской республики заставили всех иудеев переселиться в изолированный каналами и рвами район города, известный как Гетто Нуово (ит. Getto Nuovo – «новая плавильня»). Позже еврейские гетто появились и в других странах Европы, но особенно мрачный оттенок это слово приобрело во время Второй мировой войны: так стали именовать жилые зоны оккупированных территорий Третьего рейха, которые были созданы нацистами с целью уничтожения еврейского населения.