Только невинные - [45]

Стелла положила нож и облокотилась о стол.

– Я спросила, есть ли у нее фотографии. Она сказала: «Да, конечно. Я принесу. Наверное, я оставила их в своей спальне». Разумеется, это могла быть всего лишь оговорка – вместо «наша спальня» – «моя спальня». Но Лора покраснела и смутилась; я сразу поняла, что дело здесь нечисто. Я попросила ее показать мне дом – ведь на свадьбе мы видели только первый этаж. Довольно прямолинейно с моей стороны. Но я никогда не отличалась особой деликатностью, что есть, то есть. Ну, как бы то ни было, она отказалась. Сказала, что не хочет ничего показывать, пока дом не отделают заново. С тех пор я так ни разу и не была наверху.

Бекки озадаченно нахмурилась:

– А где же вы тогда спите, когда приезжаете?

– Честно говоря, Бекки, я не так уж часто приезжала. Но в те разы, когда мне удавалось навязать им свое общество, я жила в гостевом домике. Хьюго полагал, что там мне будет удобнее, спокойнее и уединенность никому не помешает. Но на деле меня просто впускали в дом утром, когда Хьюго считал, что уже можно. Я чувствовала, между ними что-то не так, и в конце концов спросила у Лоры напрямую: «Ты счастлива с Хьюго? На свадьбе мне показалось, что у него очень непростой характер». И она здорово рассердилась.: «Что ты хочешь сказать, мам? Он прекрасный человек, и мне очень жаль, что ты его не одобряешь. Возможно, в таком случае тебе не стоит пользоваться его гостеприимством». Естественно, лучшая защита – это нападение. Я никогда ее такой не видела. Поэтому мне пришлось оставить эту тему навсегда.

Хотя мнение Стеллы о Хьюго очень и очень интересовало Бекки, нужно было двигаться дальше.

– Стелла, я знаю, это может быть вам неприятно и нелегко, но не могли бы мы поговорить о Лоре и о том, почему она дважды оказалась в психиатрической больнице?

– А я вам расскажу, как это случилось! Ее туда запер Хьюго! Или, как теперь говорят, «изолировал». – В глазах Стеллы вспыхнула ярость.

Да, подумала Бекки. «Не любила Хьюго» – это прямо преуменьшение века.

– В первый раз она угодила в больницу с диагнозом «депрессия в стадии обострения» и провела там целых два года. Тогда Хьюго заявил, что она подвержена бреду и галлюцинациям, или что-то в этом роде, и представляет опасность для себя самой. Ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. Во второй раз это оказался один из ваших полицейских констеблей – хотите верьте, хотите нет. Не сомневаюсь, Хьюго изо всех сил пытался убедить их запереть ее в больнице навеки и выкинуть ключ, но ему не повезло. Она выбралась уже через год с небольшим.

Оказывается, к делу имел отношение высокий полицейский чин! Справившись с удивлением, Бекки задала логичный вопрос:

– Вы сказали, ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. А в первый раз – кто это был в первый раз?

– Ну, менее эффектная персона, чем констебль, но не менее значимая. Эта ужасная няня Алексы, Ханна. И Лора рассказывала, что она улыбалась, когда ее, Лору, увозили. Вероятно, она думала, что, если убрать жену с дороги, у нее появится шанс.

Глава 13

– Ну ладно, Лора, можешь расслабиться. Красавец инспектор ушел, а сержанта твоя мать вот-вот заговорит до смерти. Я иду прогуляться. Мне отчаянно не хватает свежего воздуха. Не хочешь ко мне присоединиться?

Лора посмотрела на Имоджен и покачала головой:

– Спасибо, Имо. Но я с удовольствием просто посижу в тишине полчасика, если ты не против. Ты уже прочитала все, что я тебе дала?

Имоджен сочувственно улыбнулась:

– Да, зайка, я прочитала. И хотела бы узнать больше, но только если ты сама к этому готова. Я сказала, что хочу все знать, заполнить все пробелы, но понимаю, что ты обнажаешь передо мной душу. И это, наверное, очень трудно.

– Очень. Я не хочу тебе врать и поэтому не стану говорить, что мечтаю об этом. Но я осознаю, что обязана тебе. Иди на свою прогулку, а я обо всем этом подумаю.

Лора наконец осталась одна и была этому рада. Несмотря на то что ей нравились деликатность и такт Тома Дугласа, она с облегчением проводила его до дверей. Он оставил Бекки, чтобы «она о вас позаботилась», как он выразился, но Бекки все еще сидела на кухне вместе со Стеллой. Лора понятия не имела, о чем они могли разговаривать столько времени, но, должно быть, о чем-то важном, потому что перед тем, как Том ушел, Бекки отозвала его в сторону и они быстро о чем-то переговорили.

Одному из членов команды удалось наконец-то связаться с Аннабел. Полиция настояла на том, чтобы она немедленно ехала домой или отправлялась в полицейский участок. В любом случае, сказали ей, в течение часа в одно из этих мест подъедет старший инспектор Том Дуглас, который снимет с нее показания. Аннабел выбрала первый вариант, и Том любезно согласился отвезти все еще расстроенную Алексу к матери. И хотя Лора была невысокого мнения об Аннабел и еще более невысокого о ее материнских качествах, она понимала, что слишком расстроена и растеряна сама и не сможет дать Алексе ту поддержку и любовь, которая была ей сейчас так нужна.

Они со слезами попрощались, без конца обнимаясь и целуясь. Лора пообещала Алексе, что будет звонить каждый день и договорится с ее матерью, чтобы они могли скорее встретиться снова. Несмотря на то что Лора приходилась Алексе мачехой, она знала, что Аннабел с легкостью отпустит девочку к ней. Дочь мешала ей заниматься шопингом, салонами красоты и тому подобными вещами. Это было излюбленное времяпрепровождение Аннабел. Если опасения Аннабел насчет завещания Хьюго подтвердятся, подумала Лора, очень скоро той придется серьезно пересмотреть свой образ жизни.