Только не я - [25]

– Черт, Тим, Тим, остановись! – чувствую, как руки бьют пустоту, и уже замахиваюсь на того, кто меня лишил удовольствия вдалбливать кулаки в мягкую человеческую плоть.

– Отпусти, – рычу сквозь зубы.

– Тим, тут Лев, он тебя казнит, – голос такой знакомый.

– Черт, Леня, отпусти, говорю, я этому задроту башку раскроить хочу.

– Тим, потом, давай, надо уходить, – тащит меня Леня. – Миха, помоги.

– Да ладно, все, все, я сам, – мозг начинает активно работать.

Черт. В глазах проясняется, и я вижу перед собой кровавое месиво.

– Он, сука, сам напросился, – зачем-то оправдываюсь я, хотя внутри мне похер вообще, пусто все.

Жалость? Нет, есть только малая толика удовлетворения, но ее не достаточно для того, чтобы заполнить и выместить черноту в душе.

– Так, давай под лестницу его оттащим, оклемается, потом решим, что с ним делать, – Леня, как заправский разруливатель ситуаций, правит балом.

– Бля, Волков, ну, ты в натуре. Нахера? – он поднимает брови. – Если «царь» узнает, он тебя точно казнит.

– Мне срать, веришь? – я устал, на плечи словно тонна дерьма навалилась. – Давай, помогу, – двигаюсь к парню.

– Нет уж, друг, давай наверх, а мы тут как-нибудь сами.

– Нехер сами, – я отодвигаю Михея, – надо еще дождаться, чтобы этот придурок очнулся, и втолковать ему, что почем у нас кушают.

Я тупо сидел, ждал минут пять под лестницей, когда этот чмырина проснется, но потом задолбало меня это ожидание, встал размять косточки.

– Ясь, ты точно слышала, что Дима с Тимофеем дрались? – знакомые голоса донеслись до моих ушей.

– Я не слышала, Люба, я видела, – голос Снежинки дрожит, и я чертыхаюсь, бегло оглядываю себя.

Да, чувак, ты не в лучшем виде. Штаны… черт, да что говорить, вся одежда в крови этого дебила, как будто свинью гребаную резал.

– Ясь, ну, подумаешь, потолкались ребята, что ты паникуешь? – еще один голос.

– Вы бы видели этого Тимофея, у него взгляд звериный, и он далеко не потолкаться хотел.

Млять, Яся, ты бы видела своего упыря, какой у него взгляд, а потом уже обо мне говорила.

Голоса приближаются, а я, сука, тушуюсь, как малолетка, не хочу, чтобы она видела кровь на мне. Тем более, кровь этого белобрысого. В два шага дохожу до лестницы и заглядываю под нее, этот все еще лежит там и, видимо, приходить в себя не собирается. Мудак. Сплевываю на пол. Девчонкам до меня остается в буквальном смысле несколько метров, я слышу по шагам, как вдруг всю ситуацию спасает сбежавший с лестницы Леня.

– Черт, Тим, тебе крупно повезло! Пацаны сказали, Лев свалил, вот прям только пять минут назад уехал на своей тачке, – запыхавшись, выдал парень.

– Это меняет все, Леня, – я дергаю его за руку и ставлю возле двери, – вот прямо сейчас тебе нужно под любым предлогом не пускать этих цыпочек сюда.

Леня вскидывает брови.

– Мне все равно, как ты это будешь делать, – останавливаю его вопросы поднятием руки, – но нужно, чтобы они свалили отсюда, пока этот чмырь не очнется, – киваю с намеком под лестницу и уже сам же оказываюсь через секунду там, потому что в этот момент двери медленно расходятся.

– Для дерущихся тут слишком тихо, – в дверь просовывается девчачья голова.

Я наблюдаю это все из-под лестницы, смех еле сдерживаю, смотря на лицо девчонки, когда из-за двери показывается Леня и преграждает ей путь.

– Бу-у! – резко и громко выдыхает он, и по коридору проносится дружный визг.

– Черт, неужели я такой страшный? – пожимает друг плечами и поворачивается в мою сторону.

А я не сдерживаюсь, начинаю смеяться в голос. Представил глаза Снежинки, и смех остановить не могу, аж слезы вступили. И в ту же секунду от сотрясания внутренностей бок нещадно заломило. Я согнулся пополам, закашлялся.

– Хорош, ржать Тим, – подходит Леня.

– Да бля, не могу остановиться, – а внутри дикая резь скручивает в узел кишки.

Глухой удар дверной створки заставляет напрячься и замолчать. Леня оглядывается, и я понимаю по его молчанию, что мы здесь не одни.

– Где он? – голос Яси уже не дрожит, но в нем ясно чувствуется сомнение.

Интересно, что она будет делать, если ее сюда пустить.

– О, какая смелая, – Леня делает шаг к девчонке и при этом встает так, чтобы закрыть собой обзор лестницы. – Видно не пуганая совсем? Че приперлась-то?

– Я не приперлась, – она в точности копирует тон Лени.

Насколько она, действительно, бесстрашна, ведь совсем не знает его. А может, он псих какой. Странная, да, и не скажешь по ней, что под прозрачной оболочкой живет сердце храброго зайца. Снова улыбка растянула губы.

– Я просто хочу узнать, где Тимофей. И куда делся Дима.

– Так много вопросов, – начал Леня. – Для такой крошки ты слишком любопытна.

А он действительно с полным правом мог называть Есению крошкой, потому что сам он был выше меня почти на полголовы, а во мне метр восемьдесят, и это без кепки.

– Я с тобой не хочу соревноваться в словесной дуэли. Если не знаешь, можно просто так и ответить, а не цирк устраивать.

Ну, что сказать, Снежинка утерла нос Леве.

– Не знаю вообще, о каком Диме идет речь, но Тимоха сейчас в комнате. Может, тебя проводить?

Засранец! Я чуть не подавился вдохом. Пошутить он решил. А парень входит во вкус, руки на груди скрестил и чуть к Снежинке вперед наклонился.