Только любовь! - [18]

— Раздевайся! — хрипло произнес он, закончив поцелуй, и приподнял голову, царапая ее щеку своей щетиной.

От столь откровенного приказа Виктория затрепетала и вцепилась руками в шелковое покрывало на кровати. Она умудрилась забыть о его силе, о деспотичности, но достаточно было повелительного тона, чтобы Виктория осознала, что все это время находилась в его власти, что он ни на миг не терял контроля над ситуацией.

— Сейчас? — пролепетала она.

Мигель выпрямился и, в упор глядя на нее, сказал:

— Да.

Я хотела этого, напомнила себе Виктория. Я хотела узнать эту сторону жизни. Хотела познать могущество сил, бросающих людей в объятия друг друга.

С мечущимся, как пойманная обезьянка, сердцем Виктория поднялась, дрожащими руками расстегнула молнию на платье, все время ощущая на себе внимательный мужской взгляд. Затем, слегка поведя плечами, позволила ему медленно соскользнуть на пол.

Мигель не сказал ни слова. Не пошевелился.

Тогда, вне себя от смущения, Виктория переступила через платье и, подняв его, положила на кровать. На ней было черное кружевное белье, но она еще никогда не чувствовала себя более обнаженной.

Она взглянула на по-прежнему ничего не выражающее лицо Мигеля, и к ее глазам подступили слезы. Ну зачем она это делает? Что вообще она здесь забыла?

И все же Виктория знала ответ. Она отдавала Мигелю Вилласу то, что по праву принадлежало ее будущему мужу.

Но Виктория не позволяла себе думать об этом мифическом мужчине, потому что жутко сердилась на него. Неужели он всерьез рассчитывал, что может спокойно войти в ее жизнь, даже не спросив, хочет она этого или нет?

Все только и твердили, что желают ей счастья, но на самом деле даже не подозревали, в чем она действительно нуждается. Разве кто-нибудь интересовался ее мечтами и желаниями? Спросил ее, хочет ли она выйти замуж за фактически незнакомого мужчину? Хочет ли в двадцать один год вообще выйти замуж за кого-либо? Поэтому она так любила музыку. Когда она играла, то не чувствовала себя обязанной кому-либо. Она была сильной, красивой, свободной.

Навернувшиеся слезы жгли ее глаза…

— Если ты передумала… — прозвучал над ней голос Мигеля, возвращая ее к реальности.

Виктория несколько раз покачала головой. Многое уже было решено за нее. Сейчас она настроилась до конца исполнить задуманное и провести эту ночь с Мигелем, потому что ей хотелось испытать нечто особенное. В этом она отчаянно нуждалась.

— Я не передумала, — ответила она.

С бешено бьющимся сердцем она снова села на кровать, завела руки за спину и расстегнула застежку лифчика. Затем стянула его вниз.

Ее пальцы дрожали, но она все же подняла подбородок и посмотрела в глаза Мигеля. Я хочу это сделать, повторяла Виктория про себя. Хочу заняться любовью, потому что так решила именно я, а некто иной. И мысль об этом будет многое значить для меня после возвращения домой.

Она медленно перебралась на середину кровати и легла на спину.

Взгляд Мигеля стал сладострастнее, и он присоединился к ней.

Виктория задержала дыхание, когда он, раздвинув ее ноги, оказался над ней. Он еще даже не дотронулся до нее, а ей уже стало не по себе.

Вот она, желанная действительность, подумала девушка. И в этот момент внезапно усомнилась в своей способности пройти через это.

Что она знает о сексе? О том, как мужчины ведут себя в постели?

Она закрыла глаза, когда Мигель руками обхватил ее бедра.

— Полагаю, — спросил он, — ты предохраняешься?

Боже! Она совсем забыла об этом!

— А-а… Да… — Виктория попыталась приподняться, но он удержал ее. — У меня… ммм… презерватив… в сумочке.

Она взглянула на Мигеля и увидела, как он иронично приподнял бровь.

— Ты всегда такая предусмотрительная?

Вообще-то, нет. По крайней мере, не была до сегодняшнего вечера. Она нашла его в ванной у Николь и решила взять с собой. На всякий случай.

— Я подумала, что мне… может… — пробормотала Виктория и смущенно замолкла. Поскольку Мигель явно не собирался прийти ей на помощь, она вздохнула и договорила: — Ну, может пригодиться.

— Конечно, — ответил он и, протянув руку, достал из верхнего ящика прикроватной тумбочки пакетик в фольге.

Мигель положил его на кровать рядом с Викторией, затем нагнулся и поцеловал ее в плечо. Она нервно вздохнула, когда его губы нашли пульсирующую жилку на ее шее. Затем медленно проследовали дальше и остановились на ключице.

— Раздень меня, — сказал Мигель, щекоча дыханием ее кожу.

— Раздеть тебя?

Он нависал над ней. Но все же, чтобы расстегнуть его рубашку, ей нужно было слегка привстать.

— Да.

Виктория чувствовала себя неловко в одних только трусиках. Но заставляла себя не обращать внимания на свою наготу и думать только о том, что все происходящее нужно в первую очередь именно ей.

Приподнявшись на локтях, она почувствовала цитрусовый аромат его туалетной воды, сосредоточилась на соблазнительном тепле его тела. Как во сне она расстегнула первую пуговицу на его рубашке, затем принялась за вторую…

5

Виктория не помнила, как они оба оказались без одежды. Но Мигель не торопил события. Она вздрогнула, когда осознала это.

— Я настолько непривлекательна? — с замирающим сердцем спросила девушка.